Врата трех миров

— Великих делают подвиги! Люди надеются на тебя, и я одна из них. Твой долг — помочь своей стране и своему миру. Да, прости, что ты хотела сказать?

— Это вряд ли имеет значение, — тихо прошептала Карана. — Среди всех бед и неразберихи, когда ничего еще не кончено. Неподходящее время! Что будет с Готримом после моей смерти? Я так хочу ребенка.

— Но троекровницы бесплодны! — невольно вырвалось у Таллии.

Карана сидела неподвижно, как статуя; кровь отхлынула от ее лица, и теперь оно походило на мраморную маску.

— Ты только что отобрала у меня будущее.

Таллия готова была откусить себе язык. Она вскочила на ноги, но Карана остановила ее движением руки. Они долго сидели, не меняя поз, затем Карана издала тяжелый вздох и вытерла слезы.

— Спасибо за то, что сказала, — еле слышно произнесла она. Теперь ей было понятно, почему Рульк так отреагировал на ее слова.

Таллия безмолвствовала. Обе они сидели молча, отхлебывая ликер и глядя на пламя. Снаружи поднялся ветер, он начал стучать дверью. Карана подперла ее поленом, подложила в очаг дров, взяла еще одно медовое печенье и уселась на свое место.

— Как Лиан? — Она сделала над собой усилие, чтобы эмоции не прорывались в ее голосе.

— Учитывая все произошедшее, неплохо. — Последовала еще одна долгая пауза.

— А не было ли… проблем после того, как он… вернулся без меня?

— Это выглядело нехорошо — он вернулся, а ты нет. — Таллия не стала продолжать.

Карана ходила по комнате взад и вперед. Наконец она присела на корточки прямо перед Таллией.

— Ты мне что-то недоговариваешь. С ним хорошо обращались? Ты сказала, его нашел Мендарк?

У Таллии был смущенный и пристыженный вид.

— Когда вырвался транкс и напал на нас, Лиан отстал от нашего отряда и чуть не замерз насмерть, а его ноги сильно пострадали от оков.

— Его бросили — одного, в цепях — в такую ужасную ночь? — прошептала Карана. — О Таллия, неужели всем было безразлично, что с ним будет? — Карана прикрыла лицо руками, переживая все, что пришлось пережить Лиану, с такой остротой, как могут только чувствительники.

— Я не стану оправдываться. Когда появился транкс, воцарился хаос.

— Продолжай!

— Затем нас атаковал лорск. Карана, у меня ушло бы полночи, чтобы рассказать о всем, что случилось до того, как мы наконец добрались до Готрима. Но Лиан уже шел на поправку, когда мы с Шандом отправились в путь.

— И ты оставила его на попечении Иггура и Мендарка? Его врагов?

— Многое переменилось.

— Не очень! — холодно возразила Карана. — Учти, Таллия: тот, кто причинит вред Лиану, — мой враг. Я уйду на рассвете, какой бы ни была погода. Счастливо оставаться!

15 РЕАЛЬНОСТЬ И ИЛЛЮЗИЯ

Карана замкнулась, размышляя о страданиях Лиана. Она отвечала на вопросы Таллии лишь междометиями и кивками. Через некоторое время Таллия отступилась, и они шли в напряженном молчании часами.

Погода была прескверная. Солнце ненадолго выглянуло на рассвете, но потом ветер переменил направление, и с запада принесло дождь со снегом.

Всю ночь мело, и теперь в лесу свежевыпавшего снега было по колено, он пушистым одеялом скрыл кочки, поваленные деревья и овраги. И хотя Карана с Таллией шли быстрым шагом, казалось, они совсем не продвинулись. Они очень устали. Но проверить, как далеко им еще до Готрима, не представлялось возможным: куда бы они ни посмотрели, все выглядело одинаковым.

— Мы заблудились, — сказала Карана, выйдя из своей задумчивости.

Теперь они продвигались очень медленно, утопая в мягком снегу, и вдруг Таллия налетела на валун, ободрав себе ногу.

— Ой! — вскрикнула она, закатывая штанину и рассматривая порез. — Какой странный камень! — Таллия счистила снег, и под ним обнаружился каменный шестиугольник.

Стряхнув в него снег, они поняли, что это была колонна, походившая на обелиск с плоским верхом. На каждой стороне виднелись надписи — имена и даты.

Карана начала читать надписи вслух: «Здесь пали Тартим и Тартам, Хьюлия и Далан, Мелусинта и Бирн. Да будет проклято имя Базунеца и его деяния вплоть до седьмой вечности».

— Мелусинта! — повторила Таллия. — Это похоже на твое второе имя — Мелузельда. Она не?..

— Она была одной из семерых внуков Базунеца, — с дрожью в голосе сказала Карана. — Они все — его внуки. Как-то все вместе они пошли сюда в лес на пикник. Старшему было всего семнадцать. Шестеро из семерых здесь погибли — их растерзала горная кошка. Так гласят семейные предания.

— Тогда почему же здесь проклинают Базунеца?

— Понятия не имею. Это было давно. Когда я изучала предания моей семьи, об этой очередной трагедии нашей семьи мало что было известно. По крайней мере, теперь я знаю, где мы находимся. Пошли!

Но когда они снова двинулись вперед, мысли Караны вернулись к детям, устроившим пикник в лесу. Она хотела понять, что же случилось с ними на самом деле. Карана чуть ли не слышала их крики о помощи, ощущала их ужас. Горные кошки здесь почти не водились, и они никогда не нападали столь яростно и без повода. Вспомнив статуи, увиденные в Каркароне, Карана почувствовала, как мороз пробежал у нее по коже. Что выпустил Базунец?