Врата трех миров

— Я это планировал, — ответил Лиан и пощекотал Каране пятки, чтобы поддразнить ее.

— Я запоминаю все твои недобрые поступки, — заметила Карана более раздраженным тоном, чем обычно, поскольку очень устала от гипса и от бессонных ночей: после Шазмака она почти совсем не могла спать. — Не думай, что я не заставлю тебя заплатить за них, когда мне станет лучше.

Но Лиана ее угрозы не очень-то пугали. Поправив Каране одеяла, он уселся возле нее на подушке.

— Что ты собираешься делать? — спросила девушка с подозрением, но когда он протянул руку, вложила в нее свою.

— В чем дело, Карана? — Она разрыдалась.

— Я предвкушала этот день целых два года, — говорила она сквозь слезы. — Но все вышло не так. Посмотри на меня! Я — инвалид, от которого никакой пользы, Иггур собирается отнять Готрим. И… и…

— И что, Карана?

Она отвернулась от Лиана:

— Это просто ужасно. От меня никакого проку. Я хочу, чтобы ты ушел. Возвращайся в Школу и найди себе кого-нибудь другого.

Лиан был ошеломлен, но он решил устроить ей проверку.

— Вообще-то, — начал он, — у меня есть подруга в Школе. И она совсем на тебя не похожа. Она высокая и элегантная, с красивыми черными волосами, и у нее большая…

Карана задохнулась от возмущения и ткнула его в живот.

— Я тебя дразнил, — тихо сказал Лиан. — Значит, ты все-таки не хочешь, чтобы я уходил.

— Нет! — прошептала она.

— Посмотрим, смогу ли я отгадать, в чем проблема, — продолжил он. — Ты думаешь, что не нужна мне, поскольку не можешь иметь детей?

Она села, несмотря на боль:

— Как ты узнал, что я не могу иметь детей?

— Ты же троекровница! — Лиан крепко обнял ее. — Я это знаю очень давно.

— И… и я все же тебе нужна? — спросила Карана, словно не веря ему. — Разве ты не любишь детей? — В ее голосе вновь зазвучало подозрение.

— Мне бы очень хотелось иметь детей. Но ты мне нужна больше.

Они лежали обнявшись, хотя это было неудобно из-за ее каркаса. Однако Карана была все еще напряжена.

— Есть что-то еще, не так ли? — спросил Лиан.

— Разве этого недостаточно?! — воскликнула Карана.

— Скажи мне, Карана!

— Это хракс! Теперь я все время его хочу. Я думала, желание пройдет, но с каждым днем тяга становится все сильнее. Я ни о чем больше не могу думать.

Лиан замолчал. Зависимость от хракса может преодолеть только она сама. Все, что Лиан может сделать, — это поддержать ее. Но как? И вдруг он нашел способ. Вообще-то это было у него на уме во время всего пути домой из Шазмака.

— А ты не хочешь послушать небольшое сказание?

— Сказание? — раздраженно повторила Карана.

— Сказка на ночь. — Он применил сейчас все свое «очарование» сказителя.

— Сейчас еще не ночь!

— И тем не менее! Она начинается вот так: «Жила-была…»

— Она романтичная? Я больше всего люблю романтичные сказки.

— Возможно, — ответил Лиан.

— Но только не грустная! Как та, об Инулии и Хенгисте. Сегодня мне не вынести печальную историю.

— Не особенно грустная.

Карана вздохнула и положили голову Лиану на плечо:

— Ну что же, по крайней мере она начинается как надо, — ворчливым тоном добавила девушка. — Традиционно.

— Жила-была маленькая девочка с кудрявыми рыжими волосами и глазами зелеными, как бутылочное стекло. Она была жизнерадостным ребенком, и ее жизнерадостности не могли помешать никакие печальные обстоятельства. Отец у девочки умер, когда она была еще маленькой, вскоре умерла и мать, и она жила у родственников матери, которые очень плохо с ней обращались. Единственное, что было у бедной девочки, — это ее мечта. Потом девочка выросла, и жизнь у нее стала такой печальной, что она совсем забыла о своей мечте.

— Какой мечте? — подозрительно глянула на него Карана.

— Она знала, — с лукавой усмешкой ответил Лиан, — что из всех мужчин самые красивые, самые смелые и самые лучшие любовники — это сказители.

Карана презрительно фыркнула.

— Несчастный дурень!

«Сработало!» — подумал Лиан.

— Так что она мечтала выйти замуж за сказителя с детства.

— О, в самом деле?

— И не просто за любого сказителя. Она положила глаз на мастера-летописца из Школы Преданий, а ведь он — самый красивый и самый смелый из них всех.

— Я уже предвкушаю, как ты меня с ним познакомишь, — поддразнила его Карана.

— Ах, что это был за человек! Он обладал удивительной внутренней красотой.

— Так говорят все уроды!

— Помолчи! — шикнул Лиан. — Когда сказитель улыбался ей, казалось, будто после целой недели дождей выглянуло солнце. А когда она услышала, как он рассказывает свои предания, то совсем растаяла.

— А теперь начинается плохое, — заметила Карана.

— К сожалению, у этого сказителя было один-два недостатка — правда, совсем крошечных…

—  Мне кажется, я знаю эту сказку, — пробормотала Карана; сжимая его руку. — Он был непомерно тщеславен и гордился своим искусством, доходя до высокомерия! Он не знал ничего, но думал, что знает все. Он был таким любопытным, что совал свой нос в чужие дела — просто не мог остановиться. Кроме искусства рассказчика, он ничему не был обучен, он ничего не умел делать, и просто чудо, как это он не умер с голоду. Он не мог спуститься с лестницы, не расквасив себе физиономию. Удивительно, что…