Врата трех миров

Вместе с Магретой феллемы поспешили в пещеры. Они обыскали их, используя искусство феллемов, помогающее находить спрятанные предметы. Однако не нашли и следов золота.

– Не нравится мне это, – сказала Элламия. – Боюсь, она наделает с ним бед.

– Завтра мы обыщем всю долину, – заявила Халлала, когда они направились обратно к лагерю. – Оно должно быть найдено.

Гэтрен испек блины, полил их сиропом и подал вместе с другим напитком – на этот раз это был удивительно ароматный кофе.

Магрета завершила свой рассказ.

– Рульк теперь в Каркароне, а Феламора отправилась туда выяснить, зачем он там. Она очень испугана.

– Мы тоже, – произнес Гэтрен. – В этом году все изменится, так или иначе. Ничто не останется прежним.

После своего рассказа-исповеди Магрета совсем обессилела. Она поела, выпила кофе и сидела теперь в ожидании. Феллемы взглядом разрешили ей удалиться, а в глазах Элламии отразилось что-то похожее на жалость. Взяв Магрету за руку, она повела ее к палатке. Элламия даже опустилась на колени, чтобы снять с Магреты сапоги, и укрыла ее одеялами.

Магрета лежала, прислушиваясь к голосам феллемов: тихий, мелодичный у Гэтрена, более грубый – у Элламии, спокойный и властный – у Халлалы. Последняя в давние времена соперничала с Феламорой за право возглавить феллемов, и, возможно, ее и следовало избрать. Магрета уловила в тоне Халлалы затаенную обиду.

Девушка не могла разобрать, что они говорят, – лишь порой до нее доносились обрывки фраз Элламии или слова Халлалы. Что до Гэтрена, то ей не удалось уловить ни слова. Наконец Магрета заснула.

Позднее она очнулась – возможно, ее разбудил громкий спор. Шел густой снег. Широкие поля фетровых шляп феллемов прогнулись под тяжестью снега, на плечах сидевших у костра снег белел, словно эполеты.

– Я опасаюсь того, что она замышляет, – сказала Халлала. – Она сделала врата! Как мы можем следовать за тем, кто совершает такие преступления?

– Мы должны свергнуть ее! – пылко воскликнула Элламия.

– Мне страшно, – признался Гэтрен. – Это погубит нас. Мы порываем с ней и возвращаемся в Мирриладель.

13 КРОВАВЫЙ СЛЕД

Каране хотелось визжать, вопить, пинать снег, колотить кулаками по камням – словом, закатить детскую истерику и разрядиться. Она не могла вынести мысль, что ее снова будут преследовать гаршарды.

Но ничего не поделаешь, приходилось смириться с этим. Девушка что есть мочи стала подниматься по крутому склону. Рюкзак бился о спину, сердце готово было вырваться из груди. Слезы ужаса замерзли на ресницах, в боку кололо, на губах выступила пена.

И вдруг Карана увидела кровавый след на льду. Она не останавливалась ни на секунду, но след так четко отпечатался в памяти, что позже она смогла бы его нарисовать. От страха Карана покрылась гусиной кожей.

Это был не человеческий след, более всего он походил на отпечаток лапы какого-то крупного животного. Огромная квадратная ладонь, костлявые пальцы и длинные когти. Карана знала, что это такое: это был след одного из лорсков, который напал на Рулька. На бегу она внимательно смотрела на снег, но не заметила больше никаких признаков лорска.

«Лорск! Волосатое человекообразное существо, опасное и коварное. И достаточно умное, чтобы привести в действие машину Рулька, впервые ее увидев. Даже раненый лорск был в состоянии одолеть десятерых таких, как я. Интересно, который это из двоих, – подумала Карана. – Оба ранены – у одного рассечено бедро, другой угодил задом в лужу расплавленного металла. Закончить свои дни в брюхе у какого-то зверя, который даже не из этого мира, – какая ужасная участь! И нечем защищаться». Она бежала все вперед и вперед.

Оглянувшись, Карана заметила, что гаршарды, при всей своей медлительности, нагоняют ее. Рюкзак тянул Карану назад, но без него она пропадет. У нее болели ноги, ныли ребра и спина. Девушка прибавила скорости, но дорога здесь была более крутой и обледенелой и никуда не вела. Карана взглянула наверх. Скала уходила ввысь, и спрятаться было негде. А ведь скоро гаршарды вымотают ее. Их костлявые фигуры двигались, как машины. Они казались совершенно неутомимыми.

Те гаршарды, которые находились к Каране ближе всех, были от нее уже на расстоянии выстрела из лука. Правда, они не носили с собой лук. Вообще у них не было при себе никакого оружия. Впрочем, оно им и не было нужно. Со своими врагами они сражались при помощи собственного разума. Вот и сейчас они уже проникли в сознание Караны, и в ее голове раздавался шепот, внушающий ужас и отчаяние.

Зловещая фигура, возглавлявшая гаршардов, была хорошо знакома Каране. Казалось, Идлис, а это был именно он, гонится за ней вечно – он стал ее роком. Карана уже чувствовала у себя на горле прикосновение его холодных, словно резиновых пальцев, подобное прикосновению трупа. От отчаяния у нее начали убывать силы.