Врата Миров

Вокруг простирался зал внушительных размеров. Несколько рядов переборок снесло в незапамятные времена, сформировав несимметричное помещение с низким потолком.

«Ох, хлеб наш насущный!» – старик присел, сокрушенно рассматривая засбоивший механизм. Ну, и как же тут разберешь, что именно сломалось? Вот ведь незадача! Множество трубок, энергетические кабели в потрескавшейся от времени изоляции, рыжие потеки воды, выступы спрятанных под внутренними кожухами устройств. Не насос, а прямо головоломка!

Иннокентий вздохнул, делая вид, что чинит устройство. Меньше всего сейчас хотелось отвечать на вопросы женщин. Вместе с детишками и подростками они уже неделю носят воду для полива, поднимаясь по шатким металлическим лестницам к огромному резервуару.

– Дедушка! – Голос за спиной заставил его вздрогнуть, обернуться.

– Ну, чего тебе? – Он вытер испачканные ржавчиной руки, взглянул на девчушку лет десяти, не узнал, даже вспомнить не сумел, чья же будет. – Небось пришла узнать, когда починю?

Девочка поставила на землю мятое ведро, сделанное местными умельцами из тонкого, легко гнущегося, но прочного материала, содранного со стен в пустых секторах, приветливо улыбнулась. Иннокентий даже опешил немного – такой чистой искренней улыбки он не видел давно.

– Можно я помогу? – неожиданно попросила она.

– Да куда ж тебе? – усмехнулся Иннокентий. – Тут и ц’ост, пожалуй, не разберется, – тяжело вздохнул он.

– Ну, просто же все, дедушка! Я только одним глазком посмотрела, когда ты обедать уходил!

– Ох, врать-то нехорошо!

– Я правду говорю! – обиделась девочка.

– А я говорю, врешь! Кожух только сейчас снял, как ты могла в обед что-то внутри увидеть? – насупился он.

– Не здесь я смотрела, дедушка!

– Ты чья такая будешь? Как зовут?

– Мишель. Я… – девочка запнулась, потупилась. – Я ничья! – неожиданно призналась она.

– Вот ведь говорю: нехорошо! Опять старика обманываешь! – Иннокентий тут же припомнил давнюю историю с подкидышем, и вдруг словно обожгло мыслью: а ведь Маланья-то давно померла! Выходит, недоглядел?

– Ты где живешь?

– В отсеке, у бабушки Маланьи!

– Так она же… – старик осекся, но девочка только пожала плечами:

– Она за водой ушла. И больше не вернулась.

Иннокентий тут же вспомнил: пару лет назад это было. Сам не видел, но сельчане рассказывали, действительно за водой старуха пришла, в ее отсеке система жизнеобеспечения постоянно сбоила. Пока своей очереди ждала, вдруг за сердце схватилась, охнула, осела, и все. Был человек, и нету. В тот же вечер отнесли ее в отведенное ц’остами место, завернули, как полагается, и оставили. А о девочке-то совершенно позабыли!

Мишель неожиданно взяла его за руку, требовательно потянула за собой.

Старик противиться не стал, пошел, аккуратно перешагивая через грядки. Землю по горсти добывали, ее среди жилых отсеков не сыщешь, приходилось выторговывать у хонди, – только они совершают вылазки к внешним секторам, туда, где и воздуха-то нет. Один хонди рассказывал: там под прозрачными куполами есть огромные пространства, покрытые почвенным слоем.

Мысль пробежала по кругу, вернулась к девочке.

Он все не решался спросить: как же ты выжила?

А она, похоже, ничем подобным не тяготилась. Ответила и забыла.

– Вот, – Мишель привела его к стене, указала на приоткрытый овальный люк, за которым располагалась тесная бесполезная комнатушка, заполненная древним хламом.

– Ну, и зачем мы сюда пришли?

– Можно я покажу?

– Давай, – старику отчего-то стало не по себе.

Мишель вошла внутрь, замерла, обвела взглядом сплетение толстых кабелей, затем с непонятной уверенностью коснулась ладошкой тускло отсвечивающей панели, вмонтированной в стену, с усилием стерла с нее многолетний налет пыли, открыв взгляду крохотные, подсвеченные изнутри, совершенно незнакомые Иннокентию пиктограммы, быстро коснулась нескольких в определенной последовательности.

Внезапно сыпанул сноп искр, резко запахло горелой изоляцией, раздался скрежет, даже стены и пол вздрогнули, старик непроизвольно присел, до смерти испугавшись: ц’осты строго предупреждали, если вдруг заработает какой-то древний, никогда не включавшийся раньше механизм – бегите без оглядки… но на этот раз обошлось, надрывный скрежет постепенно утих, переходя в утробный гул, лишь эхом метнулся испуганный женский вскрик, – заработал насос, и из системы разбрызгивателей во все стороны ударила вода!

Мишель, счастливо улыбаясь, выбралась наружу, отряхнула ладошки.

– Я же говорила, это просто!

Иннокентий осип от пережитого волнения.

Его скупых познаний об окружающем мире хватило, чтобы понять: насос не был сломан, к нему перестала поступать энергия, а Мишель включила резервную цепь питания, но как?! Даже морфы не обладали такой неоспоримой властью!

– Как же ты догадалась, что энергии нет? – откашлявшись, спросил он.

– Я просто посмотрела и увидела, – пожала плечами девочка.

– Что увидела?! – машинально переспросил старик.

– Не знаю. Три искорки. Так захотелось к ним прикоснуться!

– Это же опасно!

– Вовсе нет! – воскликнула Мишель.

– Ты и раньше так делала?! – строго спросил Иннокентий.

– Несколько раз, – виновато кивнула она.