Враг стрелка Шарпа

– Я нисколько не сомневаюсь, что вы передадите нам наших дам, но я буду чрезвычайно признателен, если вы вернёте нам наших дезертиров…- по-своему истолковав молчание Шарпа, он торопливо добавил, – Нет, не для того, чтобы вновь поставить их под ружьё. Наших негодяев ждёт расстрельная команда. Ваших тоже, полагаю. Кстати, как вы оцениваете свои шансы на успех?

– Они могли быть больше, знай мы, где прячут пленниц, сэр.

– Да уж.

Дюбретон вздохнул и посмотрел в небо, словно проверяя погоду:

– А держалась она молодцом. Я и сам едва не засомневался: действительно мы муж и жена? В конце, правда, нервы у неё немного сдали…

– Трудно пенять ей за это, сэр.

– Вы правы, майор… Странное двустишие… Ритм хромает. Непохоже на мою жену. Поэзию она любит, знает в ней толк и такой промах? С другой стороны, она же не поэт. Да и какой из женщины поэт? Они спят с нами, стряпают нам, ведут наше хозяйство, когда им стихи писать? Напомните, как там: «Губит юности цветенье…»

– Немое заточенье, сэр.

– Да, немое заточенье.

Дюбретон недоумённо поднял бровь и сдёрнул с правой руки перчатку, которую так долго и тщательно надевал:

– Рад был встретить вас, майор Шарп.

– И я, сэр. – улыбнулся стрелок, отвечая на рукопожатие. – Бог даст, свидимся.

– Возможно. При случае передайте от меня горячий привет сэру Артуру Уэлсли. Или правильнее звать его «лорд Веллингтон»?

– Вы знакомы, сэр?

– Учились вместе в Анжере. Забавно, да? Вашего лучшего полководца обучали военному делу во Франции.

Было видно, что этот факт очень развлекает Дюбретона.

Шарп встал навытяжку и церемонно отдал честь. Ему понравился Дюбретон.

– Желаю вам благополучно добраться до своих, сэр.

– Вам того же, майор. – полковник помахал Харперу, – Берегите себя, сержант!

Французы отправились на восток, огибая деревню, а Шарп с Харпером – на запад, через перевал, к Португалии. Кровавый балаган остался позади, и воздух казался удивительно чистым и свежим.

Шарп знал, что вернётся сюда. Много лет назад, в ночь перед схваткой одышливый сержант-шотландец сказал Шарпу одну вещь, крепко-накрепко врезавшуюся тому в память. Солдат, сказал шотландец, – это человек, сражающийся за тех, кто не может сражаться за себя сам. Там, во Вратах Господа, томились в неволе женщины. Они не могли сражаться за себя сами.

Значит, Шарпу придётся вернуться.

Глава 6

– Вы с ней не встретились?

– Нет, сэр.

Шарп неловко переминался с ноги на ногу. Сесть ему сэр Огастес Фартингдейл не предложил. Сквозь полуоткрытую дверь стрелок видел гостей Фартингдейла, обедающих в столовой квартиры, снимаемой сэром Огастесом за баснословную сумму в лучшей части города. Звякало серебро, приборы скребли дорогущий фарфор. У массивного буфета ожидала приказаний пара слуг.

– Вы с ней даже не встретились.

Звучало обвиняющее. По мнению сэра Огастеса, Шарп провалил задание. Сегодня полковник Фартингдейл был в цивильном платье, но его гражданский костюм нёс печать невыносимой воинственности, отличающей тыловиков: лаковые сапожки со шпорами; бриджи оленьей кожи; тёмно-красный вельветовый камзол военного кроя; жилет, перечёркнутый синей диагональю муаровой ленты с аляповатой звездой португальского ордена. Он сидел за конторкой, освещённый пламенем пяти свечей в тонкой работы канделябре, небрежно поигрывая ножом для разрезания бумаг. Седые волосы волной спадали по обе стороны лба, и были собраны на затылке в старомодный пучок. Капризно поджатые губы придавали неприятно-надменное выражение его лицу – лицу хорошо сохранившегося джентльмена средних лет, имеющего в довесок к тугой мошне достаточно воображения, чтобы распоряжаться ею в своё удовольствие. Полковник Фартингдейл повернул породистую голову ко входу в комнату и позвал:

– Агостино!

– Сэр? – услужливо отозвался невидимый лакей.

– Притвори дверь!

Дубовая створка захлопнулась, отрезав все внешние звуки. Сэр Огастес смерил неприязненным взглядом Шарпа, его измятую форму, покрытые слоем пыли лицо и руки (только-только прибывший во Френаду стрелок не успел привести себя в порядок) и холодно уронил:

– Маркиз Веллингтон глубоко разочарован, майор Шарп.

Длинная ручка ножа отстукивала дробь по полированной столешнице.

– У моей супруги очень обширные связи при португальском дворе, маркиза Веллингтона беспокоят возможные осложнения с португальским правительством.

– Да, сэр.

В понимании сэра Огастеса его слова должны были внушить Шарпу трепет перед столь важной персоной, как полковник Фартингдейл. Подразумевалось, что он допущен к высшим сферам полуостровной дипломатии, и с самим Веллингтоном накоротке.