— Гирос говорит о Скифе-сан, Бомбовоз-сан. Высшие силы определили его главным над нами, дав ему первую букву алфавита! И Гирос даже не говорит о том, что Скиф-сан — избран теми, кто не пробудился, а также лидер клана. Как можно о чем-то думать, когда тебе выпала честь помогать мастеру, Утес-сан? Гирос в недоумении!
Ниндзя ударил кулаком о ладонь, что, видимо, свидетельствовало о его крайней степени огорчения невежественностью Утеса. Извинившись за то, что позволил гневу взять верх, Гирос поклонился и сказал уже спокойно:
— Мастер, позвольте Гиросу остаться и наблюдать. Когда жертва появится, Гирос сообщит. Мастер?
Пока ниндзя выдавал пламенную речь, я исследовал территорию и заметил на брусчатке странный булыжник удивительно правильной формы. Пятиугольник едва заметно бликовал, на доли мгновения будто покрываясь тенью. Я жестом подозвал парней.
— Идите-ка сюда. Видите это?
Окружив меня, они вперились под ноги. Бомбовоз даже протер глаза.
— Что?
— Ну вот же! — я провел пальцем по подозрительному булыжнику.
— Обычный камень, такой же как остальные, — хмыкнул Краулер. — Ты в нем видишь что-то еще?
— Он пятиугольный, идеально гладкий и бликует.
— Скиф-сан видит пять углов? — спросил Гирос.
— Ну да, четко и ясно.
— Скиф, это обычный камень. Углов нет или они сглажены, — сказал Утес.
—
Щелк! Я нажал слишком сильно, и булыжник ощутимо просел.
Я убрал руку, и текст исчез. Подняв голову и посмотрев на друзей, я улыбнулся:
— Парни, у меня для вас две новости. Хорошая в том, что это некий «Доставщик».
— Плохая? — хором спросили все, кроме Гироса.
— При активации предлагает выбрать одну из девяти точек переноса. Никаких описаний, просто номер точки. Всего их, похоже, десять, а эта — седьмая. Ну-ка, вы попробуйте.
Эксперименты друзей ни к чему не привели. Стало понятно, что камень работает, только если знаешь, что он должен сработать. Хотя… Друзья же знали — я им сказал! Бездна, в любом случае у них не вышло, а у меня получилось. Наверняка дело в умении хорошего картографа видеть скрытые тайники.
— Ладно, тогда держитесь за меня, — велел я, снова активируя
— Раз! — перебил громогласный крик Бомбовоза, и улица исчезла, сменившись цветочной поляной.
Оглядевшись, мы пожали плечами — вокруг никого. Я взлетел выше деревьев и заметил тонкую исчезающую в кустарнике тропинку. Нет, попади сюда карета с лошадьми, было бы видно путь, по которой она проехала.
Парни разбрелись, высматривая хоть что-то, но не встретили даже агрессивных мобов. Лишь бабочки, кузнечики да пчелы.
— Пометьте точку номер один на карте, — сказал я. — Если что, вернемся глубинкой.
— Мы на севере Латтерии, — заметил Краулер.
— А у меня прямо под ногами — кирпич. Посреди цветочной поляны, — хмыкнул я. — Видите?
Друзья окружили меня и начали пялиться туда, куда я ткнул пальцем. Бомбовоз даже сощурился, но, ничего не увидев, выругался:
— Хрень полная! Ты прикалываешься, да?
— Нет, Бом. Как, по-твоему, мы сюда попали?
— Глубинкой?
— Не, перенос был мгновенным, — встрял Краулер, ворожа магию и обретая
Утес закатил глаза:
— На Террастере было веселее, да, Гирос?
— Нет, — ответил ниндзя. — Здесь очень красиво! Среди вас есть мастера
— Есть, но не здесь, — проворчал Краулер. — Мастерица, блин, косячница.
— Ладно, все ко мне, двигаем дальше! — крикнул я. — Этот кирпич тоже
Следующие четыре точки, раскиданные по безлюдным местам Латтерии, также не вывели нас на след Риона Стафы. Осталось загадкой, кто создал эту странную портальную сеть, связав точки на карте без всякой логики. Я внимательно изучил каждую, высматривая тайники или убежища, но везде было безлюдно и, если можно так сказать, безмобно. Все пять точек располагались вдали от населенных пунктов.
Точка номер пять оказалась недалеко от Лахарийской пустыни. Даже за сотню километров оттуда веяло зноем, а солнце жарило так, что Утес и Бомбовоз сняли доспехи. Плохой новостью стало то, что я так и не разглядел очередной
— Глянь-ка на карту, Скиф, — сказал Краулер. — Смотри, я пометил все пять точек. Попробуй мысленно соединить их линией.
— Ну… Кривая получается. Будто острый нос Пиноккио на лице в профиль.
Гирос потрогал свой нос, чихнул, перебивая Краулера, который продолжал возбужденно говорить:
— Видишь, где находится седьмая? Парни, видите?