Враг невидим

— Возьмите, пожалуйста. Если вдруг передумаете, сможете меня найти.

— Благодарю вас, сэр.

Друида звали Талоркан сын Фераха. Его визитку Веттели сначала хотел выкинуть, потом передумал и спрятал под правую фарфоровую собаку. Не то на всякий случай, не то просто из вежливости.

Ближе к полуночи его потянула за руку Эмили.

— Берти, идёмте скорее в учительский кабинет, там есть большое зеркало, мы с вами будем гадать!.. Не бойтесь, никто ничего не скажет, там сейчас пусто, все во дворе у костров.

Гадание было простым: разрезаешь яблоко на девять кусков, восемь съедаешь, стоя спиной к зеркалу, девятый бросаешь через левое плечо, тогда в зеркале появляется изображение будущего супруга. Веттели увидел Эмили, Эмили увидела его. «Дурачки, — посмеялась над ними миссис Брэннстоун. — Скажите спасибо, к вам не забрёл мистер Хампти-Дампти, а то вы бы и его увидели в зеркале. Гадать надо было поодиночке. Ну, ничего, к следующему празднику я вас научу…»

Так кончился старый год и начался новый.

…— Капитан, вы уже привели в порядок ваш мундир? — Токслей окликнул Веттели на лестнице, под мышкой он сжимал объёмистый свёрток. — Я везу свой в прачечную, в город. Хотите, и ваш захвачу?

— Зачем? — равнодушно спросил Веттели. — Пусть валяется, как есть. Надеюсь, он мне нескоро пригодится.

— Как? Разве старик Инджерсолл вам не сказал? На церемонии встречи с её величеством мы с вами должны быть одеты по форме. Не сказал? Значит, забыл на нервной почве, с ним такое бывает. Тащите скорее мундир, представляю, в каком он у вас виде.

Расстроенный Веттели покорно поплёлся за мундиром, хранившимся скомканным в дальнем углу комода. Спорить он не стал: на этот счёт действительно существовало какое-то правило. Во всяком случае, эрчестерский инструктор по военной подготовке, отставной майор Кеолвулф, всегда являлся на официальные мероприятия одетым именно в форменный мундир, ещё старого образца — ярко-красный, с чёрно-белым галуном. Спасибо ещё, что опыт последних войн доказал преимущества хаки, иначе они вдвоём с Токслеем подобным ослепительным нарядом затмили бы, пожалуй всю остальную школу.

…Преимущество преимуществом, но блеснуть им всё-таки пришлось.

Вечером накануне церемонии Токслей вручил Веттели вешалку с вычищенным и отутюженным мундиром.

— Держите, капитан. Повесьте, что ли, куда-нибудь, чтобы до завтра не помялось. И про награды не забудьте, их быстро не прикрепишь.

— А это ещё зачем? Мы же в отставке!

— Инджерсолл велел. В присутствии коронованных лиц положено быть при регалиях и наградах.

— Что, при всех? — испугался Веттели.

Токслей страдальчески вздохнул.

— О боги, капитан! Неужели за несколько месяцев вы разучились одеваться по форме?!

Вечер был испорчен.

Заглянула Эмили.

— Берти, профессор Брэннстоун приглашает нас с вами на чай… ого! Это что, все ваши?!

— Мои, — мрачно подтвердил Веттели. Он сидел на кровати с унылым видом, перед ним на спинке стула висел мундир, вокруг были разложены орденские знаки, медали, ленты и наградное оружие. — Вот, скопилось за пять лет. Их все надо разместить, представляете!

— Давайте помогу, — предложила Эмили участливо.

— Да ведь нужно в определённом порядке, — жалобно возразил горемычный герой. Он как раз тем и был занят, что этот порядок вспоминал. — Что, скажите на милость, идёт раньше: «За выдающиеся заслуги», или «дубовый лист»?

— Сейчас схожу в библиотеку, возьму справочник, — придумала Эмили. — И предупрежу мисс Брэннстоун, чтобы нас не ждала.

…В торжественный зал Веттели пробирался бочком, бочком, стараясь не попадаться людям на глаза, потому что люди провожали его взглядами, а то ещё и присвистывали бестактно: «Ничего себе!». Оттого что взгляды и возгласы были восхищёнными, легче не становилось. Увешанный шеренгами орденов мундир казался чужеродным и диким на фоне вязаных свитеров и чёрных мантий. Было неловко до невозможности, немного утешало одно: там, в зале, будет лейтенант Токслей, он увешан лишь немногим меньше, может быть, внимание окружающих как-то рассредоточится. Тем временем явится королева, и о них, волей добрых богов, позабудут вовсе, можно будет затеряться в толпе, а ещё лучше — улизнуть и переодеться по-человечески.

Самое странное, что прежде, когда он все эти награды получал, то чувствовал себя польщённым, гордился, можно сказать, и даже не подозревал, что когда-нибудь они станут его тяготить. Должно быть, это потому, что всему своё место: военным регалиям — на войне, вязаному свитеру — в мирной жизни, сказал себе Веттели.

Но по пути встретил Токслея, и обнаружил, что тот и не думает стесняться своих наград, наоборот, гордо несёт их на груди, хотя окружающие таращатся на него ничуть не меньше. Рядом с ним и Веттели почувствовал себя увереннее.

А затеряться в толпе ему не удалось. У входа в зал профессор Инджерсолл окинул своих новых сотрудников, бряцающих металлом аки рыцари короля Артура, долгим взглядом, потом, ни слова не говоря, взял за рукав, провёл через строй и поставил в переднем ряду.