Враг «Монолита»

Молот был неплохим парнем, хотя подружиться по-настоящему Шведу с ним не удавалось. Впрочем, возможно, сам Молот считал их отношения вполне товарищескими. Во всяком случае, ни от кого другого Сергей таких откровений еще не слышал.

— Тебе этого знать не положено, но я скажу, — проговорил боец, бледнея от волнения. — Некоторые ветераны уже недовольны командиром. Он что-то мутит… у него непонятные цели, а это страшно, потому что любую кашу, которую он заварит, расхлебывать придется нам. Поговаривают даже, что Бродяга не просто пропал, а ушел из отряда. Он и еще несколько человек — Морж, Серп… Все ветераны. Если это правда, то я не знаю, что будет дальше. «Монолит» снова развалится. Это будет катастрофа для всех нас.

— Не преувеличивай, — нарушил молчание Сергей. — В Зоне распалось много группировок, больших и маленьких, небо на землю от этого не упало.

— Ты не понимаешь… Ты попал в «Монолит» другим путем, к нам еще никто так не приходил. Кабан — это Кабан, а мы — это мы. К нам нельзя перевестись из другой группировки.

— Кстати, давно хотел спросить: где вы набираете пополнение, если отряд даже по меркам Зоны считается закрытым?

— На Большой земле, где же еще. В основном из спецуры вербуют, из силовиков. Я вот, например, в ФСКН служил. Залетел по дурости. Брали барыг с партией кокаина, уже расфасованной для розницы. И у меня пара пакетиков к рукам прилипла. — Он смущенно улыбнулся. — Хотел попробовать, просто понять, ради чего люди так рискуют. Кокс — не герыч, от одного разика ничего не будет. На нем же реально весь Голливуд сидит, это не сказки. В общем, стало любопытно, и я взял. А тут как раз подъехала вторая группа с кинологом, и песик меня сразу облаял. С тех пор я собак не очень люблю… Если бы меня мой собственный командир спалил — дал бы в рыло, тем бы и закончилось. А тут чужие поймали, поднялась вонь. В общем, тюрьма мне за это не грозила, но служба закончилась по-плохому. А потом нарисовался человечек, предложил начать жизнь заново.

— Наши истории чем-то похожи, — кивнул Сергей.

— Ну да, ты же из эсбэушников? По идее, тебя должны были сразу к нам взять, ну или хотя бы предложить. Может, не доверяли тебе, проверить хотели… А может, твоя служба у Кабана и была проверкой?

— Типа проводки, что ли? Длиною в месяц?! Ни хрена себе…

— Какой проводки? — нахмурился Молот.

— Ты не слышал? Чтобы попасть в отряд Кабана, нужно пойти семь километров по Зоне с одним обрезом.

— Веселая, должно быть, прогулка…

— Ага. Там даже опытные сталкеры выживают с вероятностью в семьдесят пять процентов. Такой вот экзамен.

— В «Монолите» экзамен проще: сразу требуют расстрелять двоих диких, ну или больше — сколько подвернется. Михал Михалыч такую традицию придумал. Это не плата за вход в группировку, это запрет на выход. На Большой земле за два трупа дают пожизненный срок. Хотя там вроде бы всем чихать, что в Зоне происходит, но есть вещи, которых не прощают.

— Судя по последним событиям, уже не чихать, — возразил Швед. — А насчет Бродяги — это точно или так, слухи? — осторожно спросил он.

— А как отличить? Слышал — значит слухи. Там другое интересно: с ним одни ветераны пошли, — выразительно произнес Молот.

— И что это значит? — не понял Сергей.

— Ты разве не обращал внимания, что ветеранов друг с другом стараются никуда не посылать? Группы обычно формируются из одного старичка и пары-тройки молодых.

Швед сосредоточился. В те разы, когда ему приходилось сталкиваться с «монолитовцами» еще в отряде Кабана, так всегда и было — что с первым бензовозом, что с артефактами. Но он не придавал этому значения.

— Несколько бойцов во главе со старшим, это логично, — пожал он плечами.

— Тут не логика, тут элементарные меры предосторожности. Ветераны впадают в транс, когда им вздумается, ты в курсе. Но чаще их расколбашивает, когда в трансе находится другой ветеран, где-нибудь рядом, в поле зрения. Они… как бы заражают этим друг друга. Не смертельно, конечно. Через какое-то время всех отпускает. Но представь себе отряд из одних ветеранов. Рано или поздно кого-то из них обязательно накроет, и он не просто превратится в колоду, но еще и друзей своих в транс введет. Вот я и думаю: далеко ли мог уйти Бродяга с таким войском…

Сергей отчетливо вспомнил, как они поджидали группу анархистов на северной окраине. Там были два «монолитовца» с нашивками: Самсон и кто-то еще. Они разошлись далеко по разным укрытиям, и когда второй ветеран погрузился в транс, Самсон упорно не смотрел в его сторону.

Мог ли Швед догадаться об этом самостоятельно? Конечно же, нет. Теперь он начал понимать, почему «Монолит» окружен завесой тайны и откуда берутся нелепые байки о молитвах, в том числе массовых. Вся эта чушь о сектантах имела смысл, но совершенно другой, практический. Никакой мистики тут не было, а была лишь грамотная работа с информацией.

Сергей невольно зауважал Михал Михалыча. Пусть он был посредственным командиром и не исключено — дрянным человеком, но специалистом по пропаганде он был отличным.

Словно услышав эту мысль, Михал Михалыч тут же возник за спиной.