Береста хорошей выделки.
Красивая вязь. Ровная, четкая… Наклон, нажим. Не мог это воин писать. Писарь, как пить дать! Да и характер у того человека спокойный, а Ратмир выдержкой не блистал. Его бы каракули размашистыми были, да гуляли по листу влево-вправо.
Развернула. Глазами пробежалась торопливо, а когда подурнело, медленней перечитала:
«Я, Ратмир Вяжский, даю вам последний шанс принять предложение. Супружество со мной для Любавы Добродской станет залогом, что люд на ее землях будет под моей защитой. Сама она останется жива, а коль родит наследников крепких — так в золоте купаться будет. Аль нет — отныне не имею больше притязаний по ее руку и сердце. Не миром, так войной земли ваши заберу. На решение у вас времени до следующего солнцестояния!»
— Он что, — запнулась Любава, вскинув испуганно глаза на батюшку, — войной нам грозит?
— А сама как вычитала?
— Но ведь это же, — вновь замялась. — Из-за того, что отказала?
— Не смеши меня, — отмахнулся устало отец. — Ему повод был надобен… Я должен ответ дать… — выдержал паузу Святояр, приложив руку к сердцу, и поморщился. — Вот и придумай, что писать надобно. А я на Вече скажу, как решила…
Любава даже рот открыла, дабы порыв злости выплеснуть. На Ратмира, его жуткий характер. На его послание, но благоразумно промолчала. Потому батюшка, зная шаткое положение, видя безысходность, позволял опять дочери сделать выбор. Каким бы вершительным он ни оказался. Под какую войну бы ни подвел. Какой бы гнев ни вызвал в народе.
— Когда ответ надобен? — уточнила вместо глупых эмоций.
— О письме уже знают бояре. Но ждут до вечера…
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ