Враг моего врага. Том 1

– Ладно, хорош баловаться, – буркнул Гржельчик. – Включай обратно. Умеет этот жук водить челнок, – и снова болезненно скривился, потрогав шишку.

Громада корабля надвигалась на крохотный шаттл, словно кит, норовящий проглотить кусочек планктона. Всем курсантам хотелось служить на ГС-крейсере, но не все туда попадали. Это отдельный мир, микропланета под началом бога-капитана. Более сотни человек на борту: пилоты, стрелки, навигаторы, связисты, техники, медики, обслуга… Десантная группа опять же: вдруг придется брать чужой корабль на абордаж или высаживаться на планету? Крейсер ощетинился грозным оружием, зияли темные, холодные сейчас дюзы ускорителей, вибрировал в холостом режиме угловатый контур ГС-привода: как раз сейчас экипаж проводил его тестирование. Олицетворение мощи Земли. Один на один земной крейсер справится с любым врагом.

Корабль запросил опознавательный код. Бабаев отодвинул Фархада, ввел сам. В борту корабля появилось отверстие, и шаттл, аккуратно гася скорость, влетел в шлюз. Створки за кормой сомкнулись, раздалось шипение сжатого воздуха. Раздвинулась дверь впереди, и Фархад повел челнок на воздушной подушке к указанному месту в ангаре.

– Вот и ладушки, – резюмировал Гржельчик, вылезая наружу.

Фархад повернул ключ, гася двигатели, вылез следом. Осмелев, решился задать вопрос:

– Капитан, у вас рана на голове. Вы дрались с шитанн?

Гржельчик поворотил к нему лицо и хмыкнул:

– Рана? Ну-ну. Избавляйся поскорее от романтических бредней, стажер. Это жена меня сковородкой приголубила.

Потер шишку и зашагал по коридору, оставив его на попечение Бабаева.

– Ну что, принц? – тот добродушно ткнул его кулаком в плечо. – Пошли знакомиться?

– Не зовите меня принцем, пожалуйста, – попросил Фархад. – У меня имя есть.

– Имя у меня тоже есть, – усмехнулся он. – Причем такое же, коли не заметил. А кличут меня Бабаем отнюдь не оттого, что имя произнести сложнее. Пойдем-ка, принц. Вон они, наши пилоты, в нарды режутся.

Знакомство с группой пилотов не заняло много времени.

– Мы – Фархады, а ты кто? – прогудел усатый коренастый дядька.

Дядька оказался иранцем. Фархад Усмани по прозвищу Мюслик. Слева от него сидел рыжий Фархат Камалетдинов, отличие которого на одну букву проявлялось лишь в документах и на слух не воспринималось. Его представили Футболистом. Правее расположился седоватый блондин Фархад Фархадович Федотов – вообще нонсенс какой-то. Новички порой подозревали, что он, прибившись к пилотам «Ийона Тихого», банально поменял имя, чтобы не выделяться, но, узнав об отчестве, скисали. Семейная традиция, говорил он. Когда-то у кого-то из предков был друг, и то ли жизнь ему спас, то ли доброе имя… В общем, у сибиряков Федотовых старший сын – всегда Фархад. Именовали его Федот Федотович. Последним в компании был толстый маори, второй пилот. Звали его… нет, не Фархад. Калиоки. Но большинство обращалось к нему по прозвищу – Второй Фархад.

И тут-то молодой человек понял, что быть ему в этой команде Принцем, хочет он того или нет.

Эйзза, зевая, вышла в гостиную, завернувшись в желтую пушистую накидку.

– Ой! Хирра Мрланк! А что вы тут делаете?

Задремавший на диване шитанн приоткрыл один глаз и, болезненно сощурившись, процедил:

– Вообще-то это мой номер. А вот что вы обе тут делаете?

– Вас ждем, – хлопнула глазами Эйзза. – Что же вы к нам не зашли?

– Я заходил, – прорычал он.

Морщась, он сел. На порог спальни лениво выплыла Айцтрана в другой, кружевной накидке Эйззы. Она мгновенно сориентировалась, сбросив остатки сна.

– Мрланк? На нем же лица нет! Эйзза, сделай-ка ему быстренько реттихи.

– Ему от реттихи плохо, хирра, – кетреййи метнулась к стойке и налила в стакан воды из кувшина.

– Он давно такой? – жена подошла к Мрланку и озабоченно дотронулась до осунувшейся щеки.

– Всегда такой был. Ну, с тех пор, как мы встретились.

– Хватит меня обсуждать! – рявкнул Мрланк и почти выхватил у Эйззы стакан. – Я здесь присутствую, между прочим, – он отхлебнул воды и закашлялся.

– Сварить вам кашу, хирра Мрланк?

Он хмуро глянул на кетреййи. Смотрит сочувствующе, будто что понимает. И у Айцтраны такое же выражение. Спелись, голубушки. Он вдруг пожалел о своей несдержанности. Кричать на женщин – последнее дело.

– Свари, – буркнул он мирно.

Он допил воду судорожными глотками. Айцтрана села напротив, горько покачала головой. Уже на воде и кашах. А скоро и вовсе есть не сможет.

– Мрланк, что же ты с собой сделал! Ты вообще помнишь, что на свете не один? У тебя дети.

– Дети выросли, – проворчал он. – Но я о них помню, как раз недавно вспоминал. Вот, – он подтолкнул к ней по столу запечатанный конверт. – Завещание.

Она посмотрела на него с укором.

– Готовишься к смерти?

– Подожди меня хоронить, – тема ему не нравилась. – Ты зачем приехала?

– Твой сын хочет жениться.

Странно: до сих пор Мрланк считал, что у него умные сыновья. Впрочем, он настолько редко с ними виделся, что мог и ошибаться.

– Старший?

– Младший.

Он нахмурился и отрезал:

– Рано.

Жена подняла бровь.

– Почему рано? Айцирр завершил первую ступень высшего образования, получил право на работу. Ты сам женился еще раньше.