Враг моего врага

Спустя примерно минут двадцать их старший – по говору в нем угадывался выходец из Батуми – разговаривал в переулке, где остановился транспорт, с прибежавшим от расположенного сразу за околицей РОПа молодым, но уже грузным, тяжеловесным «летехой».

– Я старший группы спецназа «Омега»! Вы из какой части, лейтенант? Ваши фамилия и должность?!

– Лейтенант Кандилаки, заместитель командира второй роты второго «анклавного» батальона! Э-э… – Левон замялся. – Не знаю вашего имени и звания…

– И не должен знать! – строго сказал старший группы спецназа. – Мы выполняем специальное задание командования! Обращайтесь ко мне по моему позывному – Мгели! «Тамарашени-два» – ваш позывной в эфире?

– Да, наш.

– Я вызывал на рандеву ротного!

– Старший лейтенант Тарчиашвили. Он, понимаете…

– Убит? Ранен? Ну, живее, Кандилаки! У нас мало времени!

– У него это… контузия!.. Остался на ротном КП, а меня послал вот к вам! А вы через Цхинвал проскочили, да? Ну как, удалось взять город?

– Вообще-то я не обязан отвечать на ваши вопросы, лейтенант! – сердито сказал Мгели. – В виде исключения, скажу, что наши контролируют уже две третьих города! Скоро и этих вот «аланцев» сковырнем, – старший ткнул пальцем куда-то за спину. – А вот вы, лейтенант, нас сильно огорчили!

– Э-э… не понимаю.

– Мы вызывали вас по рации! Рассчитывали на вас, ожидали, что поддержите огоньком наш прорыв!

– Мммм…

– Что вы тут мычите?! Хорошо, что нам удалось связаться с артиллеристами и те нас поддержали от Присы! Загнали кударцев в укрытия… Вот мы и проскочили!

– Рация плохо работает! Русские это… давят частоты!

Они несколько секунд молчали, прислушиваясь к звукам канонады и треску очередей, долетавших с востока, от Объездной дороги. Похоже, там идет жестокий встречный бой…

Кандилаки поежился; хотелось юркнуть куда-нибудь, спрятаться в одном из брошенных домов. А этим спецназовцам – он видел троих экипированных весьма и весьма круто бойцов в масках – хоть бы хны! Отчаянные! На джипах и на фургоне видны отметины пулевых попаданий. Надо же, через весь Цхинвал проскочили… Смельчаки. Одним словом, «спецура»!

– Где сейчас штаб группировки?

– Э-э… Не знаю.

– Так у вас что, нет связи со штабом? Командование все еще в Курте?

Левон хотел сказать, что раз у вас мощные рации, которым не мешают даже поставленные русскими помехи, то попробуйте сами связаться с «Курта-один». Но в последний момент передумал, вернее, сказал другое:

– Да, наверное, штаб еще в Курте.

– Наверное или точно?

– Был там еще утром. А потом мы утратили с ними связь!

– Нам нужен не сам штаб, а узел связи!

– Ну так связисты там рядом… Администрация Санакоева знаете, где находится?

– Знаю.

– Так там же рядом! И штаб, и связисты!

Левону показалось, что в этот момент Мгели и другой спецназовец, стоявший все это время рядом и не участвовавший в беседе (у него на правой руке надета черная перчатка), переглянулись, как будто решали что-то важное для себя.

– Слушайте приказ, лейтенант Кандилаки! – сказал старший группы спецназа. – Поедете с нами в село Курта! Заодно и доложите командованию обстановку на вашем участке и сообщите о своих проблемах со связью!

Колонна выехала из переулка на трассу. Рейндж сидел во втором джипе; за рулем, как обычно, Алан, Руст устроился на заднем сиденье.

Мчали на бешеной скорости, выжимая максимум из профиля дорожного полотна. Село Тамарашени – крупнейшее селение грузинского анклава, с его красивыми, только недавно построенными магазинами, больницей, супермаркетом и разноцветными домами (здесь даже парк с аттракционами оборудовали), теперь выглядело брошенным… Оно и было таковым: многие жители эвакуированы из грузинских сел заранее. А теперь, когда через Роки хлынула моторизованная «монгольская орда», когда ощутимо запахло не только гарью пожарищ, но и кровью, которую испокон веков проливают в этом уголке земли то одни, то другие, все, кто еще оставались в анклавных селах и кто имел такую возможность – на легковых автомобилях, автобусах, даже легких тракторах с прицепами, набитыми людьми или узлами с домашней утварью, ринулись прочь через объездную дорогу из лиахвских сел на Ванати и далее в Грузию!

– Вот такие, значит, карусели, – пробормотал под нос Рейндж. – И аттракционы с кровавыми клоунами.

На трассе и в ответвляющихся в стороны переулках, наряду с остовами сгоревших легковушек и одного микроавтобуса, Мокрушин заметил также несколько грузинских бронемашин; две из них были сожжены, остальные, кажется, брошены. Это было странно. Очень странно. Еще несколько часов назад, когда с трудом и не без потерь проперлись с мотострелками по Зарской дороге к окраине Цхинвала, казалось, что с наличными силами сломить сопротивление гоблинов будет сложно.

И вот нате вам! То, что видел Рейндж сейчас, когда они проезжали Тамарашени, наводило его на весьма определенные мысли. Грузины еще держатся, еще огрызаются, кое-где нападают, как в Хетагурово и Никози. Но уже видны знаки и символы, которые весьма многое могут поведать зоркому глазу разведчика…