Враг моего отца хочет меня

Бреду на кухню и первым делом заглядываю в холодильник, надеясь найти то, что мне не придется готовить. Ненавижу это делать. Сколько не пыталась открыть в себе дар богини кулинарии, ни черта подобного, в итоге все заканчивается порезанными пальцами и сожженными сковородками. Тут я безнадежна. Поэтому обычно готовкой занималась мама или Варя, но теперь я сама по себе, и если в ближайшее время меня не заберут отсюда, то я быстрей сдохну от голодовки, чем в плену отморозков.

Правда подобная участь меня минует, когда я нахожу сыр, хлеб и творог. Высокая кухня отдыхает, о да, запах съестного определенно благотворно влияет на мое состояние.

Сделав себе пару бутербродов, я беру ложку, контейнер с творогом и запрыгиваю на столешницу. Первый кусок будто камнем проваливается в пустой желудок, причиняя легкий дискомфорт, о котором я вскоре забываю и утоляю свой голод до отвала.

Удовлетворенно вздохнув, откидываюсь на стену и подтягиваю ноги к груди, замечая посиневшие колени и снова вспоминая, как рыжий урод тащил меня по полу. Уверена, это не единственные синяки, но стоит радоваться тому, что я жива и даже сыта.

Вот только догадки, что будет после этого мнимого затишья, не радуют. Совсем нет. Поэтому я решаю покончить с переживаниями, упав на диван в зале, и тупо заснуть, что у меня получается весьма быстро.

Я не сразу понимаю, что заставляет меня открыть глаза, но, когда делаю это, пульс взлетает до небес. Напротив меня в кресле сидит Бес. Даже не удосужившись снять с себя пальто.

Мрачное и напряженное мужское лицо позволяет проследить на нем острые скулы с играющими желваками, и в этот момент сердце пропускает глухой удар.

Удерживая его суровый взгляд, я медленно присаживаюсь и поправляю волосы. Но внезапно замираю, ощутив, как его злые глаза вгрызаются в область ниже моего лица, однако я отказываюсь думать о том, что причина… Ну твою ж ма-а-ать…

Быстрым движением руки прячу выпавшую из майки грудь, сглатываю и вздергиваю подбородок, готовая встретиться с его темнотой.

– Одевайся, – сухо выдает приказ, кивком указывая на пакет рядом со столом.

Почему-то даже не пытаюсь открыть рот. Челюсть будто окаменела. Как и вены с застывшей в них кровью. Мне не нравится взгляд этого мужчины. Сейчас он пугает меня, но уже иначе.

С опаской поднимаюсь на ноги и беру пакет, на минуту задерживаясь на месте, будто жду, что Бес выдаст новое требование, однако этого не происходит и я очень быстро удаляюсь в ванную комнату.

С тихим хлопком закрываю дверь, несколько мгновений держа ладони на шероховатой поверхности. А потом бросаю отчаянный взгляд на окно под потолком, в котором наверняка застрянет моя задница.

Вбираю в легкие спасительный воздух, еще и еще, но чувствую лишь разрастающееся чувство пустоты. Нервно облизнув губы, нахожу в себе ложную решительность и быстро натягиваю вещи из пакета, на удивления женские и даже подходящие по размеру, почти. Ботинки большеваты, но спасаюсь шнурками, затянув их потуже.

Наспех привожу волосы в порядок и задерживаю взгляд на своем отражении, ужасаясь тому, в кого превращаюсь. Бледная, с синяками, да еще и с мешками под глазами, про волосы молчу, одежда… будто из самих девяностых. Если судить по затхлому запаху, она точно оттуда. Достаю последний предмет одежды – одутловатую черную куртку и прячусь под ней, ощущая себя тростинкой. Моя привычная жизнь в роскоши кажется теперь пыльным воспоминанием…

В итоге из ванной я выхожу с дрожащими коленками и с сотнями вопросов в голове: Что? Куда? Зачем?

В такой же тишине Бес поднимается с дивана и направляется к двери, дожидаясь меня на пороге. Поэтому я семеню следом за ним и выхожу на улицу, мгновенно заполняя легкие морозной свежестью. Но, завидев у крыльца собаку, застываю на месте, пока мужская ладонь не подталкивает меня вперед.

– Иди, он не тронет.

Очень хочется верить. Выпускаю весь скопившийся в груди воздух и быстро проскальзываю мимо пса, не останавливаясь и не оборачиваясь, быстро настигая машину, напоминающую тюнингованный уазик.

Бес садится за руль, открывает мне изнутри дверь, и я самовольно залезаю на пассажирское место, нервно складывая пальцы рук в замок.