Враг империи

Это случилось в предрассветный час. Много ночей Кай’Даниэлле не ложился в постель. Он сидел у окна и не отрывал отрешенного взгляда от орхидеи. Ночная темнота ничуть не мешала ему, ведь эльфы обладают умением видеть во мраке. Лиа тоже не спалось, ее раздражало состояние супруга. Она прошла в маленький будуар, примыкающий к опочивальне, вызвала туда Тая и попросила его спеть. Красавец музыкант, привыкший к тому, что возлюбленная распоряжается его временем по собственному усмотрению, покорно взял в руки кифару. Он пел одну балладу за другой, и Светозарная сумела отвлечься, забыться. Подавленность и недовольство поведением мужа сменились приятной расслабленностью. Лиа прикрыла глаза и задремала. Дикий крик и последовавший следом грохот, донесшиеся из спальни, заставили ее вздрогнуть и резко подняться с кресла. Вбежав в опочивальню, она увидела мужа, который методично крушил обстановку комнаты. Удар – и вдребезги разлетелась бесценная хрустальная статуэтка. Еще удар – с жалобным звоном осыпалось старинное зеркало. Лицо Дана было искажено безумием. Увидев жену, он по—звериному завыл и бросился к ней. Владычица сотворила Отталкивающий щит, но руки Светлого князя, напряженные, со скрюченными пальцами, даже не успели коснуться его. Тай загородил Светозарную собой. Неизвестно, почему он не прибег к помощи магии – скорее всего, просто интуитивно попытался защитить возлюбленную. Мужчины, вцепившись друг в друга, упали и покатились по полу. Вскоре Дан сумел подмять соперника и крепко схватил его за горло. Он рычал, стискивая пальцы все сильнее. Тай начал задыхаться, но все еще пытался сопротивляться. Лиа призвала силу леса, и в распахнутое окно протянулись ветви ясеня. Они удлинялись, росли, и наконец, словно гибкие тонкие руки, обвились вокруг тела Светлого князя, оторвав его от хрипящего Тая. Миг – и ветви оплели Дана так крепко, что он не мог даже пошевелиться. Владычица подошла к мужу, посмотрела в глаза и отшатнулась. На нее смотрело чудовище. «Сумрак души» – неизлечимый недуг, сродни бешенству у зверей, поражающий только эльфов. Исцеление невозможно, ни один ученый, ни один маг жизни не сумел найти лекарства. Просто случается, что у первозданного засыпает разум, и душа погружается в непроглядную тьму. Остается одно желание – убивать, одно начало – разрушительное. Сознание Дана не выдержало горя и закрылось от него вечным сумраком.

– Прости, – тихо произнесла Лиа.

Тай, кашляя и держась за горло, сел на полу, с ужасом наблюдая, как Светозарная переплетает хрупкие пальцы, и, подчиняясь этому движению, ветви ясеня стискивают ее мужа. Еще, еще… Тело Дана бледнело, истончалось, сливалось с корой дерева… Вскоре он исчез, растворился в ветвях, влился в них, стал их частью. Только на белых пальцах Владычицы появились пятна крови. Магия смерти – обратная сторона магии жизни…

Круг поверил свидетельству Тая. Многие видели, как плох был Светлый князь в последние дни жизни. Несколько старейших магов заявили, что подавленность и отрешенность часто предшествуют «Сумраку души». Лишь мать Дана – Рил’Сириэлле – настаивала на дополнительном расследовании. Ей отказали. С тех пор не было ни дня, когда бы Лиа не ощущала ее ненависти. Со всей истовостью матери, у которой отняли детеныша, Сири мечтала о мести. И хотя она не выказывала своих намерений, Светозарная знала, кто ее главный враг. И кто больше всех желает отобрать диадему власти. Каждый год, в день смерти Дана, его мать окрашивала золотом ясень, в котором сохранилась частичка Светлого князя. И Лиа снова и снова, глядя в окно, вспоминала ту ночь, когда стала убийцей…

Впереди показался Аллирил. Светозарная отодвинула занавеску, посмотрела в окно. Вот она, ее любовь, ее страсть, ее боль и вечная забота! Волшебный, неповторимый лес—государство, для которого она и живет. У нее нет больше дочери, зато есть подданные, которые должны быть дороже детей. Жаль, что Сири этого не понимает. Карета въехала под сень густых деревьев, колеса коснулись заросшей густой травой дороги. Нежный, напоенный ароматами трав, листьев, ветра воздух волшебным бальзамом коснулся израненной души. Губы Лиа тронула слабая улыбка. Она прикрыла глаза, наслаждаясь родными звуками и запахами. Вдруг раздался короткий вскрик, и карета остановилась. Следом послышались звуки борьбы. Светозарная, сотворив щит, толкнула дверцу экипажа и спрыгнула на землю. Она ничуть не боялась. Что с ней могло случиться на родной земле? Кучер лежал, привалившись к карете спиной и широко раскинув руки. В груди его торчала стрела. Перед каретой на дороге стояли лошади двоих охранников – всадники, упасть которым не давали стремена, безжизненно висели вниз головами. Восемь стражей дрались с отрядом вооруженных эльфов. Брови Лиа удивленно взметнулись. Такого не могло быть! Это просто глупо! Один жест нежных рук – и из—под земли вырвались ярко—зеленые стрелки, тут же превратившиеся в гибкие растения. Лианы обвили ноги нападавших, приковав их к месту, потом поползли выше, оплетая руки разбойников. Вскоре весь отряд был оплетен зелеными стеблями.