Враг империи

Задержка, на которой он настоял, требовалась, чтобы император с главнокомандующим успели обменяться мнениями и прийти к выводу, что в отсутствие детей договариваться им, по сути, не о чем. Печальный опыт прежних взаимоотношений с родственниками приучил Абеля к мысли, что родители частенько ни во что не ставят как собственных, так и чужих отпрысков, считая их не более чем приложением к старшим членам семьи.

— Пусть будет так, — не стал спорить собеседник, медленно прикрыв глаза и так же медленно открыв их обратно. Выглядел старик неважно, и вообще складывалось ощущение, что он может заснуть в любой момент. Хорошо, если только заснуть. — Тем не менее, мы потратили немало времени на ожидание. И раз оно наконец закончилось, то мне хотелось бы до восхода солнца услышать конкретные предложения по разрешению сложившейся ситуации. Как я понимаю, вы хотите, чтобы я снял выдвинутые обвинения и выступил с оправдательной речью?

— Нет, не хотим, — вступила в разговор Лидия. Она дала мужу начать беседу, демонстрируя его главенство, но теперь требовалось показать, что и сама имеет право голоса. — Вернее, нам все равно. Захочешь дистанцироваться от Давида, свалив вину в смерти Тамары на него одного, — мешать не будем.

— Предлагаешь Владыке обвинить собственного наследника в совершении преступлений? Сделать грехи правящего рода достоянием общественности? — Старик покачал головой. — А я уж было подумал, что ты усвоила полученные когда‑то уроки.

— Нам безразлично, на кого ты свалишь убийство Тамары. Но если попытаешься продолжать настаивать на виновности моего супруга, то рискуешь оказаться в неудобном положении. Когда мы предъявим доказательства своей непричастности.

— У вас есть доказательства? Тогда почему вы не предъявили их раньше?

— Потому что Давид плевать на них хотел. Как и ты.

— Я лишь следовал традициям. Сын предоставил мне достаточно оснований для вендетты, в то время как вы молчали. Показания выживших однозначны: пожар в Весеннем дворце, унесший жизнь твоей сестры, разжег феникс. Точно такой же, как и устроивший бойню на стадионе в Солиано. Кроме Тамары в огне погибли и иные высокородные Дома Весов. Их семьи могли не понять моего желания организовать совместное расследование с Домом Крылатого Меча, очевидно заинтересованного в оправдательном приговоре Гнеца.

— Все принадлежавшие мне фениксы внесены в реестр подотчетного вооружения нашего Дома, — спокойно произнес Абель. — Я могу отчитаться по каждому из них. Сжегший Ла Тамару в это число не входит. Что же до тех огненных птиц, которые не вошли в упомянутый реестр, то о них надо спрашивать не меня, а моего отца. Или Ло Гнешека, проводящего соответствующее расследование. Тем более что он упоминал о наличии у него доказательств нелегальных поставок энергетических големов Дому Весов.

— Александро? — Старик повернул голову в сторону главнокомандующего.

— Полагаю, у Гнешека действительно есть сведения, при обнародовании которых может пострадать некоторое количество высокородных, принадлежащих как вашему, так и нашему Дому. Но это не главная проблема. Давид как‑то пообещал, что в случае его смерти свет увидит куда больше компромата, чем имеется в распоряжении начальника службы безопасности Каласов. Так что в данный момент мы с вами находимся в одной лодке. Которая неспешно тонет.

— Вот как? То есть в моих интересах перехватить хотя бы часть информации и постараться, чтобы остальная не произвела эффект взорвавшейся шаровой молнии? Видимо, предполагается, что я хочу сохранить владычество Риттершанцев и Дома Весов, ради чего готов пойти на немалые жертвы?

— Если бы не хотел, просто проигнорировал бы оставленное моим супругом приглашение, — заметила Лидия.

— Возможно, мне всего лишь захотелось посмотреть на человека, сумевшего приникнуть во дворец и оставившего такое оригинальное послание. Кстати, я оценил как содержимое письма, так и способ доставки. Оценил больше, чем все остальное. Включая убийство Давида.

— Посмотрел? — задала риторический вопрос женщина. — Нам можно уходить? Или судьбы высокородных Дома Весов тебя все еще интересуют?

— Давайте обсудим ваши пожелания.

Лидия указала глазами на супруга, предлагая вести переговоры с ним. В дальнейших доказательствах самостоятельности она не нуждалась, а из уст Абеля ультиматум прозвучит куда весомее.

Ла Абель Гнец

Император посмотрел на меня. Так же равнодушно, как и ранее. Казалось, мы ему совершенно безразличны. Старик говорил тихим ровным голосом, время от времени прикрывая глаза, и вообще производил впечатление крайне уставшего человека. Если бы Лидия не предупредила заранее об особенностях его поведения, я решил бы, что этому человеку все равно, и договариваться просто бессмысленно.

— Мы предлагаем объявить нас наследниками.

— То есть официально закрепить за моей дочерью право занять трон и показать, что я признаю тебя в качестве консорта, тем самым сообщив об отсутствии претензий со стороны нашей семьи? Звучит довольно разумно. Все?

— Нет. Имелось в виду именно объявление нас наследниками. Обоих.