Он все еще не пришел в себя, выйдя из ванны. Перси обернула его махровой простыней. Он запрыгал на месте, заплясал, спел что-то, попытался влезть к ней под платье. Она подумала, что успокоит его, утихомирит буйство и даже грубость, если насухо протрет его. Она помнила его другим. У них были свои радости, другое, милое прошлое. Хью всегда был добрым в любой ситуации, неважно, на сцене или в жизни. Всегда милый и нежный. Может быть, немного требовательный, немного неустойчивый в достижении своих желаний. А потом начались ежедневные игры:
— Ты спрашиваешь, что я делаю в своем доме? — прошептал он.
— Я думаю, ты хочешь поиграть в иностранцев.
— Нет, я хочу поиграть в изнасилование.
— Но мы уже играли так вчера.
— Это моя любимая игра, — ухмыльнулся он.
Она все приготовила в спальне: королевского размера кровать и толстый голубой ковер. Но Хью предпочел эту ванную с ее жестоким холодным полом.
Она села перед туалетным столиком, расчесывая волосы, пока он приближался к ней сзади. Увидев его в зеркале, она поднялась.
— Что ты делаешь в моем доме?
Он ухмыльнулся:
— А как ты думаешь, что я делаю?
— Что ты хочешь?
— Я хочу тебя, женщина.
— Нет! — закричала она. — Уходи из моего дома.
Он прыгнул на нее, стащил с нее одежду.
— Осторожней! — сказала она, — не порви одежду, ты, турок!
Они начали бороться. Она с кулаками обрушилась на него, стараясь не поцарапать лицо ногтями.
— Еще! Сильней! — выдыхал он. — Ты должна бить меня сильней.
Она закрыла глаза, заставила его опуститься на колени. Он поднялся, она снова уронила его на пол. Он стонал. Она придерживала его внизу, на белом кафельном полу. Он бился в конвульсиях. Она не давала ему встать. Он ударился головой о кафель, сильней, чем она могла толкнуть его преднамеренно. Хью лежал на полу с полузакрытыми глазами.
Перси знала весь этот сценарий: она искусает губы, достанет тонкий кожаный ремень, сбросит с него махровую простыню, которая все еще укрывала его. Он, увидев Перси, поднимающуюся над ним с ремнем, задрожит и застонет, задрожит и застонет.
Она дала ему теплое полотенце, позвала Смоуки сделать ему массаж, наконец дала две белые таблетки из серебристой коробки и затолкала Хью в кровать.
— Разве ты не хочешь поцеловать меня на ночь? — спросил Хью, когда она собиралась выйти из комнаты. Она на секунда заколебалась, потом согласилась:
— Конечно, глупый сукин сын.
Она пообещала себе положить конец этому, встретиться с Гардом Пруденсом, заставить его отпустить их из этого проклятого места, позволить жить, где угодно, только не в Вегасе. Все звезды живут в Калифорнии, Голливуде, имеют виллы в Беверли Хиллз, и только приезжают в Вегас для выступлений. А если они вынуждены жить здесь постоянно, она может держать пари, что Хью это скоро станет не под силу. И нет причин им как-то отличаться от других в этом шоу-бизнесе, а вести нормальную жизнь, как все. Если бы только Гард отпустил их!
Перси договорилась о встрече с Гардом в то утро. Она была намерена просить его отпустить их из Вегаса, даже если он не уменьшит количество их концертов. А может быть, найдется еще какой-нибудь выход из этой ситуации. Она посмотрит по ходу дела. Перси могла бы заниматься коммерцией и делать все, что он скажет.
Гард был очень высокомерен. Беседа с ним отнимала у него много нервов, несмотря на то, что их отношения длились уже давно. С Гардом было не только сложно разговаривать, там был еще один нюанс: он любил угрожать. Он сказал ей, когда договаривались о встрече, что ему тоже нужно обсудить с ней кое-что. Что же, интересно? Вероятно, что-то, что добавит ей еще проблем.
Она торопилась, потому что перед встречей с Гардом задержалась у юриста. Перси привела себя в порядок: никаких красок, никаких теней на веках, даже туши на ресницах. Только помада и серые румяна на щеках. Это ее новое лицо. Сочетающееся с ее новыми манерами. Она отрастит волосы, будет носить их назад вьющимися. Платье на ней было белое шелковое, особенного фасона с длинными рукавами, купленное в одном из магазинов «Цезаря». Она наденет только жемчуг. Пусть Гард увидит, что она полностью меняет жизнь и готова уехать отсюда.
— Выгони машину из гаража, — сказала она Вирджилу.
— Вы не хотите, чтобы я отвез вас? — спросил он.
— Нет. Рик и мальчики будут здесь через полчаса. Рик получил новое предложение. И я бы хотела, чтобы Хью репетировал с ними все утро. А вы со Смоуки посидели бы в студии и проследили за всем.
Их собственная студия звукозаписи была лучшим из всего, что у них было. Она построила ее сразу же, как они приехали в Лос-Анджелес, на их первые заработки.
Перси пробыла у адвоката всего минут десять. Это было больше формальностью — подписание контракта с Ли-Жеймсоном. Его условия были понятны. За справедливое вознаграждение он оставил Хью Хьюларту все права и титулы навечно, закрепляющие его как создателя слов и музыки «Риалли Дуан Лоу». Каждый и так знал, что Хьюларт написал слова и музыку сам.