Вперёд в Прошлое, или Туда, но не обратно

Тут-то я всё понял. Это была не наша стража. Доспехи у них были все… какие-то древние: более древние, чем у солдат во дворце короля Петсилия IV, я бы даже сказал – средневековые.

И так как мы слишком долго думали, эти доисторические варвары, недолго думая (ха-ха!), схватили нас и бросили в темницу. Эта тюрьма сильно отличалась от уже известной нам. Ведь впервые оказавшись во дворце несколько лет назад, мы тоже умудрились попасть в местный ИВС, и по сравнению с тем, что открывалось нашим глазам и раскрывалось нашим носам в этот раз, прошлое место нашего заключения могло показаться прямо-таки десятизвёздочным отелем.

– Что-то здесь не чисто, – сказал я.

– Тут ты абсолютно прав, – отозвался Илья, отскребая какое-то вонючее месиво с подошвы. – И я был абсолютно прав, когда думал, что твоя идея с ремонтом ничем хорошим для нас не закончится. – Тут он поскользнулся на поросшем мхом булыжнике, о который ранее пытался обтереть обувь, и рухнул задницей прямо на загаженный пол подземелья. – Худшие ожидания оправдались, – простонал он, поднимаясь и потирая ушибленный копчик.

И, как уже сказал мой друг, худшие оправдания действительно ожидались, потому что в тёмном углу кто-то неожиданно громко прокашлялся и произнёс:

– А вы ещё что за оборванцы? Какого роду-племени будете? И за каким дьяволом вас сюда принесло?

После того как глаза привыкли к темноте, а обоняние помахало ручкой на прощанье и исчезло, мы увидели прикованного к стене кандалами бородатого мужика в грязной одежде. Говорил он хриплым басом, опустив голову, и разглядывая нас из-под спадающих с обросшей головы волос.

Я решил проявить свои манеры и вежливо поздоровался:

– Вечер в хату! Сами мы пацаны чёткие, попали сюда не по доразумению. А ты сам кто по масти будешь?

– По масти? – не понял наш сокамерник. – Масть она только у коней, да коров с быками.

– Давайте не будем быковать, – вмешался мой друг с отбитым задом. – Прошу нас извинить, но не будете ли Вы так любезны, рассказать нам, куда это мы попали?

– Ага. А также куда исчез наш дворец? Куда девался король Петсилий IV? И куда это, ради бога, я только что наступил?!

– Куда-куда? И чего это ты, смерд, здесь кудахчешь? – спросил этот обнаглевший бомж.

Я проскрипел сквозь зубы, закатывая рукава:

– Ещё раз повторяю. У нас есть ответы, и нам нужны вопросы! – с этими словами я двинулся на волосатого наглеца, но не успел: послышались тяжёлые шаги, и у решетчатой двери темницы показался стражник; от тех, что доставили нас сюда, его отличал тяжёлый ярко красный плащ и огромный золотой знак на груди, изображающий расположенный над вспененным морем скалистый утёс, на краю которого стояла виселица с висящем в петле человеком. Этот тип мне сразу не понравился. Он подошёл к решётке и целую минуту разглядывал нас неморгающим взглядом безжизненных глаз; лицо его не выражало абсолютно никаких эмоций, лишь едва заметная самодовольная ухмылка застыла на бледном лице словно маска.

Он достал из-за пазухи скрученный пергамент, смахнул с лица чёрную сальную чёлку и зачитал:

– За проникновение в замок и попытку убийства его величества, короля Ифедрона I, двое неизвестных чужеземцев приговариваются к смертной казни через обезглавливание после заката сего дня.

В затянувшейся паузе было почти слышно, как наши отпавшие челюсти ударились об пол.

– А также, – продолжил прокуратор, – по великому разумению его величества, короля Ифедрона I, самозванец, выдающий себя за короля, приговаривается к смертной казни через обезглавливание после заката сего дня.

– С фантазией у вас, я смотрю, не очень, – сказал я, потом подумал и добавил: – Я прошу пардона, сами мы не местные, произошло чудовищное взаимонепонимание.

– Молчать, когда со мной разговариваешь, смерд! – истерически заорал обвинитель.

Но я, не обращая внимания на его истерику, продолжил:

– Никого убить мы не пытались, в замок не проникали, и сами не знаем, как здесь оказались.

– Лжёшь, мерзавец! – уже спокойнее, но с ещё большей злобой в голосе, промолвил поехавший тюремщик, доставая меч из ножен и просовывая остриё между прутьев решётки. – Не искушай меня, смерд!

– Никого я не искушаю. Я совершенно безыскушный. Вот только умирать как-то сегодня не хочется.

– Мы требуем отвести нас к вашему королю или судье, – вмешался Илья, – мы ему всё обстоятельно разъясним. И я уверяю Вас, что это досадное недоразумение само собой разрешится.

Стражник расхохотался, в его голосе появились металлические нотки:

– Для вас сейчас я – судья, палач, король и сам господь бог. Приговор будет приведён в исполнение на закате, – резюмировал он, убрал меч обратно в ножны, развернулся и ушёл.

– То был Моргаст, – прозвучал грустный голос.

Признаться, мы уже и забыли о своём сокамернике. Затем после паузы тот же грустный голос добавил:

– Племянник мой.

Глава 2