Вперед в прошлое – 7

Помолчав, Алекс вздохнул и процедил:

— Поймаю уродов — убью. Выбью все зубы, сломаю нос. Потом — пальцы на руках и ногах, один за другим. Кости рук и ног. И пусть живет. — Алекс сплюнул на засохшую траву, растущую из-под вмурованной в бетон покрышки.

— Ты бы осторожнее с этим, — посоветовал я. — Ты совершеннолетний, могут и посадить.

— Да насрать. Так-то пацаны не сдадут, не скажут, что мы — банда. А у бандюков обращаться за помощью к ментам — западло.

— Вдруг ты вообще не того поймаешь, — попытался его урезонить я.

— Того. Сестра дала ориентировку: кавказец, кожа светлая, возраст — до тридцати лет, на пальцах наколки…

— Сколько тех кавказцев с наколками, — сказал Егор. — Прикинь, и правда не того покалечишь.

— Она вспомнила важное. Глаза. Один глаз карий, второй — наполовину зеленый.

Я тоже кое-что вспомнил:

— Алекс, ты говорил, возле метро какие-то кавказцы промышляют, с торговцев деньги сшибают.

— Среди них я искал в первую очередь, но его там нет. Может, позже объявится, но не факт. Так что, пойдешь в патруль?

Да, наказать тех, кто напал на деда, хотелось. Да, пятая точка, полная удали молодецкой, искала приключений. Но я понимал, что мне нельзя влипать в неприятности. Кто товар встретит? Кто будет за дедом ухаживать? Все начинания накроются медным тазом.

Ведь ментам все равно, кого поймать и на кого повесить разбой и изнасилование. Искать преступников долго и неблагодарно, а если взять малолетних идиотов, расхаживающих по району с битами, обработать и заставить подписать признание… Да, Алекса отец вытащит, и остальных заодно. Но до того нам пару костей менты точно сломают, почки и мозги отобьют. К тому же Олег теперь не в команде, прикрыть нас некому.

— Дайте мне свои телефонные номера, — предложил я. — А то вдруг встречу кого похожего на насильника, а сообщить некуда.

— Буду благодарен, — кивнул Алекс, продиктовал номер. — Никогда не успокоюсь. Не прощу им Ленку. Сломали девчонке жизнь.

Дождь пошел сильнее, и мы разбежались по домам, условившись встретиться завтра на похоронах Лёхи. Мне подумалось о том, как вовремя я подарил Владу ботинки, не очень приятно в драных кедиках по лужам хлюпать. Завтра поставлю его на точку и рвану на Черкизон утепляться.

Ни у меня, ни у сестры и брата зимних вещей нет. По-хорошему, это матери стоило озаботиться вопросом, что дети раздеты, но, видимо, она считает, что Боря будет донашивать мои вещи, а Наташка удовлетворится битым молью пальто, которое мама носила в ее возрасте. В тепле? В тепле. Сытенькие? Да!

Что еще нужно для счастья?

В восемь вечера наступало время созвона, и я, как акула, нарезал круги у телефона.

Память прошлого подсовывала картины из будущего, когда по сотовому за три копейки можно было дозвониться в любую точку страны и не только сообщить что-то, но и, если вдруг надо, показать по видеосвязи. Пока же междугородняя связь — сплошное мучение.

Звонок заказывала бабушка через коммутатор, то есть 07, но это не гарантировало, что звонок будет в условленное время. Как окно у оператора появится, так и соединят. Причем обычно время было ограничено, и потому во время созвонов мы сперва обсуждали главное, а остальное — как придется.

Поскольку Илья у телефона был непостоянно, переговоры заказывал тоже он.

Сегодня, наверное, все операторы уснули: полдевятого вечера, и ни одного звонка, уже я сам попытался соединиться с бабушкой — безрезультатно. Неудачный день, линии загружены, бывает.

Наконец свершилось чудо, и сквозь чудовищные помехи я услышал бабушкин голос.

Кое-как удалось заказать партию товара. Из обрывков фраз я узнал, что с мамой проведена воспитательная работа, деньги за ваучеры она взяла и вроде как даже согласилась еще немного поработать на винзаводе, получить акции — все, как мы договаривались. Я дал распоряжение бабушке передавать больше товара, и тут оказалось, что основная сложность теперь в том, что Каналья работает в автомагазине, и ему невыгодно отлучаться на целых два с половиной часа, потому груз продолжит приходить через день, как и раньше, но его будет больше.

Это значит, что проводникам с грузом придется возиться, перекладывать, рассовывать по потайным местам, потому проводники хотят не две тысячи, а четыре — кроме смены Ирины и Валентина, те своим согласны помогать и за символическую плату.

И все потому, что приходится возить товар контрабандой через украинскую границу, где озверевшие таможенники могут придраться к тому, что шнурки не так завязаны. А наши правители что? И так сойдет! Чего напрягаться?

Кормят чужих сатрапов, над своими людьми издеваются, платят за транзит вместо того, чтобы за эти деньги построить свои железные дороги. Это, конечно, небыстро и дорого, но, получается, что мы зависим от страны, которая когда-то зависела от нас!

Это все равно, что муж с женой развелись, дом с участком поделили, разбежались по разным его концам, а туалет остался у женщины. И вот бывший муж не строит свой туалет, а ходит на ее территорию, водит гостей и платит.