Возвышение Нифрона

За спиной мальчишки Ройс заметил две приближающиеся фигуры. Это тоже были дети, но старше и сильнее. Один из них был одет в огромные мужские штаны, доходившие ему до лодыжек. Другой — в грязную рубаху, подвязанную вокруг пояса веревкой. На шее у него висел рваный кожаный пояс. Мальчик слишком поздно заметил их. Подобравшись сзади, они схватили его за волосы, выволокли на середину улицы и швырнули лицом в грязь. Потом отобрали яблоко, сорвали с шеи мешочек и только после этого отпустили.

Отплевываясь и задыхаясь, ослепленный грязью мальчик ловил ртом воздух. Он поднялся, намереваясь драться, но кулак его ударил в пустоту. Парень в больших штанах ударил его в живот, и мальчишка рухнул на колени. Парень в рубахе пнул его ногой в бок, и тот упал на спину. Смеясь, они пошли по улице Вестника. Один держал в руке яблоко, другой размахивал мешочком.

Ройс смотрел на мальчишку, лежавшего в грязи посреди улицы. Никто не помог ему. Никто вообще не обратил на него внимания. Паренек медленно отполз обратно в свое укрытие под телегой. Ройс слышал, как он плачет, проклиная весь мир, и в бессильной злости колотит кулаком по земле.

Ройс вдруг почувствовал, что щека у него стала мокрой. Наспех вытерев ее, он поднялся с телеги. Дыхание сильно участилось, что немало удивило его. Он прошел по мосткам к продуктовой лавке.

— Ну и жара сегодня, правда, господин? — радостно улыбаясь, сказала ему торговка.

Ройс ничего не ответил. Он выбрал самое крупное и спелое яблоко, какое только сумел отыскать на прилавке.

— Пять медяков, пожалуйста, господин.

Не говоря ни слова, Ройс заплатил торговке, затем вынул из кармана тенент из чистого золота, вдавил его в яблоко и направился назад через площадь. Обходя телегу, под которой лежал мальчишка, он как бы невзначай уронил яблоко в грязь, выругался, проклиная свою неловкость, и пошел дальше по улице.

Время близилось к полудню, и переносить жару становилось все тяжелее. Ариста переоделась в мужские обноски, добытые среди залежей «Алмаза». Бесформенный капюшон скрывал ее волосы. Поношенная рубаха на несколько размеров больше и рваные штаны придавали ей вид несчастного бродяги, столь обычный для Ратибора, что она могла затеряться в любой толпе. Кроме того, Адриан посчитал, что в такой одежде ей будет удобнее, чем в тяжелом длинном платье и плаще.

На пересечение бульвара Легенд и улицы Мифов они пришли втроем. Поначалу воры хотели оставить Аристу в Крысиной норе, но после Хинтиндара Адриан побоялся оставлять ее без присмотра.

Две оживленные улицы образовывали один из многочисленных острых углов, которыми был полон город. Здесь возвышалась церковь — громоздкое каменное сооружение с таким количеством пристроек, что по виду оно напоминало слоеный пирог. Резко выделяясь на фоне соседствующих с ним деревянных домишек, церковь больше походила на крепость, нежели на храм.

— При чем тут храм Нифрона? — спросил Адриан, когда они подошли к входу. — Может, мы ошиблись? Я даже не знаю, что ищу.

Ройс толкнул Адриана локтем и указал на угловой камень, на котором была выбита надпись:

ЗАЛОЖЕНА В 2992

— «До твоего рождения, в году девяносто втором…» — прошептал он строчку из письма. — Не думаю, что это совпадение.

— В церквах обычно хранятся сведения о рождении, заключении брака и смерти, — заметила Ариста. — А если здесь состоялось сражение, в котором погибли люди, то, скорее всего, должна быть какая-то запись об этом.

Адриан потянул на себя тяжелые дубовые двери — они оказались заперты. Он постучал. Никто не ответил. Постучав еще раз, он начал бить кулаком в дверь. Наконец, когда Ройс уже принялся искать другой вход, двери отворились.

— Прошу прощения, но служба будет только завтра, — объявил пожилой священник.

Он был одет в традиционную сутану. Сквозь щель чуть приоткрывшейся двери они увидели испещренное морщинами лицо и облысевшую голову.

— Это не важно, я пришел не на службу, — ответил Адриан. — Я хотел бы взглянуть на церковные архивы.

— Архивы?

Адриан покосился на Аристу.

— Я слышал, что в церкви хранятся записи о рождении и смерти.

— О да, но зачем вы хотите их видеть?

— Я пытаюсь выяснить, что произошло с одним человеком. — Священник окинул его недоверчивым взглядом. — С моим отцом, — пояснил Адриан.

Священник понимающе покивал головой и пригласил их войти.

Как Адриан и ожидал, в церкви царил гнетущий мрак. По обе стороны от алтаря и в разных частях храма горели свечи, которые, однако, скорее подчеркивали темноту, нежели разгоняли ее.

— У нас здесь хранятся очень подробные архивы, — заметил священник, закрыв за ними дверь. — Кстати, я — монсеньор Бартоломью. Я слежу за церковью, пока его преподобие епископ Талберт совершает паломничество в Эрванон. А вас как зовут?

— Адриан Блэкуотер. — Он указал на Ройса и Аристу. — Это мои друзья.

— Рад познакомиться. Что ж, прошу за мной… — сказал Бартоломью.