Возвышение Криспа

Они разыграли ехидную сатирическую сценку, представляя, как ведут себя их жены и дочери в то время, когда мужчины работают в поле: сплетничали, указывая пальцами на предмет своих сплетен, ели и пили вино – много вина. Отец Криспа отлично сыграл даму под мухой, которая болтала так безостановочно, что даже не заметила, как свалилась с табуретки, и продолжала чесать языком, лежа на полу.

Мужская половина зрителей фыркала от удовольствия. Женщины закидали актеров снежками. Крисп шмыгнул в дом и тоже налил себе чарку. Он бы с большим удовольствием выпил горячего вина, но в такой день никому не хотелось сидеть в доме и держать котел на огне.

Когда Крисп вернулся на площадь, солнце уже садилось.

Деревенские женщины и девушки упивались местью. Надев короткие мужские рубахи и изо всех сил стараясь не дрожать, они разыгрывали из себя охотников, хвастающих громадными размерами своей добычи, – пока одна из них не выставила напоказ, брезгливо держа его за хвост, маленького мышонка.

На сей раз хлопали женщины, а мужчины топали ногами и бросались снегом. Крисп стоял, не шелохнувшись. Одной из женщин-«охотниц» была Зоранна. Рубашка не доходила ей до колен; соски ее, твердые от холода, натягивали тонкую ткань. Крисп не спускал с нее глаз, чувствуя, как тело наливается жаром, но не от выпитого вина.

Наконец женщины убежали, сопровождаемые оглушительными аплодисментами. В быстром темпе было разыграно еще несколько сценок, высмеивающих слабости отдельных жителей деревни: попытки Цикала отрастить волосы на лысине – на сей раз у него выросла целая охапка сена, – привычку Варадия пускать ветры и так далее.

И вдруг Крисп не без смущения увидел пару крестьян, явно представляющих его самого и Идалка, занятых борьбой. Объятие, которым закончилась тренировка, было скорее непристойным, чем атлетическим. Сельчане улюлюкали и радостно хлопали в ладоши.

Крисп отступил назад, понурив голову. Он был в таком возрасте, когда охотно смеешься над другими, не выносишь насмешек над собой. Криспу хотелось только одного: поскорее убраться отсюда куда подальше.

Он шагал, глядя в землю, и нечаянно чуть не столкнулся с кем-то, спешившим из дома обратно на площадь.

– Простите, – пробормотал он, продолжая свой путь.

– Что случилось, Крисп?

Он удивленно поднял голову. Это был голос Зоранны. Она переоделась в свою длинную юбку и тулуп и выглядела уже не такой замерзшей.

– Что случилось? – повторила девушка.

– Эти придурковатые шутники на площади, – выпалил он, – представляют, будто мы с Идалком, когда боремся, то и не боремся вовсе.

Гнев Криспа почти полностью улетучился, едва он высказал вслух то, что его терзало. И он тут же почувствовал себя круглым дураком.

Зоранна ничуть не облегчила его мук, залившись смехом.

– Сегодня зимний праздник, Крисп, – сказала она. – Это же просто шутка.

Ясное дело – шутка, но от этого было только хуже.

– В день Зимнего солнцеворота всякое может случиться, – продолжала она, – а назавтра никто и не вспомнит. Я права?

– Наверное. – Голос Криспа показался кислым даже ему самому.

– А потом, – сказала Зоранна, – ведь то, что они представляли, не правда, верно?

– Конечно, не правда! – воскликнул он с таким возмущением, что ломающийся голос сорвался на последнем слове на писк. И вдруг невесть откуда в памяти всплыла рука Яковизия, оглаживающая ему спину. Может, отчасти поэтому сценка так сильно задела его?

Зоранна, похоже, ничего не заметила.

– Ну и хорошо, – сказала она.

Там, у костров, односельчане снова расхохотались над каким-то розыгрышем. Крисп неожиданно осознал, как здесь тихо, на окраине деревни, как безлюдно – только он и Зоранна. И тут же вспомнил ее в той короткой рубахе. Не отдавая себе отчета, Крисп шагнул к девушке поближе.

В то же самое мгновение она сделала шаг навстречу ему. Они чуть не столкнулись друг с дружкой. Зоранна снова рассмеялась.

– В день Зимнего солнцеворота возможно все, – тихо шепнула она.

Когда Крисп бежал от позорного зрелища, он не выбирал дороги.

Наверное, неудивительно, что ноги привели его почти к самому дому; отец, как обычно, выбрал себе жилище на околице. Сейчас это показалось Криспу знамением небес. Он собрал все свое мужество и взял Зоранну за руку. Она прижалась к его боку.

Крисп с колотящимся сердцем подвел ее к двери. Они вместе вошли в дом. Он быстро захлопнул дверь, чтобы не выстудить жар очага в яме посреди комнаты.

– Нам бы надо поторопиться, – сказал он взволнованно.

Тут с площади донесся новый взрыв смеха.

– Я думаю, времени у нас хватит, – улыбнулась Зоранна.

Она сбросила тулупчик и стянула юбку. Крисп, пытавшийся раздеться, не сводя с нее взгляда, чуть было не упал. Наконец, после бесконечно долгой возни освободившись от одежды, они рухнули на соломенное ложе.

Крисп, как и всякий другой, скоро понял, что знаний о том, как совокупляются мужчина и женщина, недостаточно, чтобы первое соитие не преподносило одного сюрприза за другим. То, что он знал, никоим образом не подготовило его ко вкусу нежной кожи Зоранны под его губами; к ощущению ее груди в его руке; к тому, как пропадет весь мир, кроме ее тела и его.