Возвышение физрука

Портал оказался не только одноразовый, но и на одну персону. Девица, если она была девица, явно толп поклонников у себя дома не ждала.

Как только Виталик со своей ношей — видимо, Система посчитала их за один объект — шагнул в неизвестное, портал схлопнулся в точку и закрылся.

Орки заворчали и задвигались.

— Продолжим, сука, переговоры, — сказал я, прижимая лезвие топора к шее Отца.

Глава 19

В рядах орков начались какие–то шевеления и из–за спин гвардейцев выбрался шаман, все еще бледный, но уже слегка отрегенерировавший, и легкая улыбка играла на его губах.

— Ситуация изменилась, — сказал он.

— Не то, чтобы совсем принципиально, — сказал я и придвинул топор ближе к шее Отца.

— Твоего бешеного зомби с дробовиком тут больше нет, — сказал шаман.

— Поэтому я предлагаю тебе подумать о том, куда он ушел, — сказал я. — И о том, кого он с собой приведет, когда вернется.

— Он не вернется, — с изрядной долей уверенности заявил шаман. — Если бы у тебя была боевая группа с портальным магом, способным провесить сюда проход, ты бы не пришел к нам с этими двумя.

Самое грустное заключалось в том, что он был прав, и ходов у меня осталось не так уж много.

У меня все еще оставалось два портальных свитка, но оба они вели в те места, в которых мне бы не хотелось побывать.

Я мог воспользоваться свитком Элронда, в конце концов, коды доступа, которые он так вожделеет, валяются у меня в инвентаре. Но в этом случае мне придется положиться на то, что он все время говорил правду и у его планов нет никакого двойного дна, а насчет этого у меня были определенные сомнения.

Уйти вторым порталом Кэла, ворваться в чужой клановый замок и объяснять его соратникам, кто я такой, как я сюда попал, откуда у меня свиток и куда делся его настоящий владелец? Тоже не самая приятная перспектива, и вряд ли это будет намного безопаснее, чем племя орков, окружившее меня и жаждущее моей крови.

Главным минусом тут было то, что, воспользуйся я одним из этих вариантов, и мы с Виталиком потеряем друг друга если не навсегда, то очень надолго. Если Элронд играет честно, у нас еще будут какие–то шансы на воссоединение, а вот как обернется дело с сокланами Кэла, вообще никому не известно.

Поэтому лучшей моей стратегией было бы остаться тут и надеяться, что Соломон сумеет отыскать возможность сюда вернуться.

Это конечно, при условии, что ему действительно что–то от меня надо, и что он придет в себя достаточно быстро, и вообще лыжи не склеит, что тоже вилами по воде.

Однако, шансов на то, что мне дадут тут задержаться, исчезающе мало.

— И что ты предлагаешь? — спросил я у шамана. Не потому, что мне действительно было интересно, а так, время потянуть. Сколько вообще требуется, чтобы хайлевел пришел в себя?

В том, что он снимет дебафы, я не сомневался. Не может игрок прокачаться до такого уровня (а до какого, кстати?) и не обзавестись каким–нибудь всеисцеляющим зельем или скиллом.

Но вот еще вопрос, а захочет ли он вообще сюда возвращаться, и сколько я ему буду должен, если захочет?

— Верни нам ожерелье Отца и ты умрешь быстро, — сказал шаман.

— А если нет? — спросил я.

— Тогда мы возьмем его сами, а умирать ты будешь долго и мучительно.

— Очень долго, — промычал Отец.

Быстро он восстанавливается. Его здоровье все еще было в красной зоне, но уже не моргало.

Чтобы он не забывал, кто тут временно главный, я материализовал в левую руку «дезерт игл», в котором отрегенерировали аж два патрона, и легонько тюкнул орка по голове.

Гвардейцы возроптали.

Их было шестнадцать штук, плюс полумертвый шаман и почти мертвый и на глазах оживающий Отец. Решение надо было принимать быстро, а то станет решительно непонятно, кто тут чей заложник.

— Это предложение не кажется мне особенно выгодным, — сказал я.

— Но у тебя не осталось предметов для торговли, — возразил шаман.

— У меня все еще есть это, — сказал я, снова постучав пистолетом по затылку их вождя. Здоровья эти тычки не снимали, но наверняка были для орков очень унизительны.

Впрочем, мне с ними детей не крестить.

— Его жизнь немного стоит, — сказал шаман. — Он проиграл в бою, ему придется заново доказывать свое право на лидерство.

— Все Акелы рано или поздно промахиваются, — согласился я. — Но если его жизнь стоит дешево, то как насчет его смерти?

— Его смерть не стоит вообще ничего, — сказал шаман. Отец промычал что–то невнятное. Ему явно не нравилось, в какое русло свернул разговор, но возразить, по сути, было нечего.

— Это для вас, — сказал я. В «дезерт игле» восстановился третий патрон. — За его смерть ваша долбаная Система отвалит мне кучу опыта, и я подскочу на несколько уровней сразу.

— Это тебе не поможет.

— Но ваше поголовье подсократит, — сказал я. — И потом, если мне ничего не поможет, какого ж черта вы не нападаете?

— Мы просто пытаемся вести себя… цивилизованно, — последнее слово он выплюнул, как будто оно было ядовитым.

Я думаю, что на самом деле он блефовал. Жизнь Отца все–таки имела для них какую–то ценность, и он ждал, пока тот отрегенериует достаточно, чтобы мне вломить. Или хотя бы чтобы не сложиться от одного моего удара.