Возвращение волшебства

Любе ужасно не хотелось признаваться в том, что она совершила серьезную ошибку. Когда все пять чар сойдутся вместе, одна Стражница получит магию невообразимой мощи. Было ясно, что рано или поздно Миготавру удастся найти Корнелию. Им управляла неведомая сила.

Миготавр добрался до квартиры Стражницы и, обняв Корнелию, передал ей объединенные чары всех Стражниц. Теперь Корнелия обладала магией всех четырех стихий — Воздуха, Земли, Воды и Огня и самого Сердца в придачу.

Когда в Кондракаре стало известно об этом, Любу резко осудили. "Они стыдили меня! — вспоминала женщина-кошка. — Но я не жалею ни о чем. Я открыла им глаза! Слабость Стражниц стала очевидна всем. Они не смогли увидеть опасность, которая была у них перед носом. И что же? Судьба мира находится в таких неумелых руках? Это долго не продлится — уж я позабочусь".

Сейчас Люба не могла пошевелить даже пальцем, но всё же надеялась, что сумеет освободиться. И находила большое утешение в воспоминаниях о том, как ее судили.

Не зная, чего ждать, Люба прошла в Круглый зал Совета. Там должны были огласить ее приговор. Оракул заговорил с ней мягко, словно пытался успокоить.

— Совет не забыл твоей верной службы, Люба, — начал он. Люба стояла, скрестив руки, с трудом скрывая досаду. Ее переполняла обида, и она едва не пропустила следующие слова Оракула.

— Поэтому тебе предоставляется шанс искупить свой поступок, — объявил он. — Ты отправишься в Хитерфилд и предотвратишь катастрофу, которую сама же вызвала!

"Я всё сделала правильно", — сказала себе Люба. Опустив глаза вниз и всем своим видом показывая, что раскаивается и благодарит за предоставленную возможность, она выскользнула из кабинета. Но в ее душе жила радость, она ничуть не считала себя виноватой. "Они поняли! Они дали мне возможность исправить ошибку… но я не стану искупать свою вину".

Люба вздрогнула: Оракул положил ей руку на плечо.

— Я просил за тебя… Не предавай доверия, которое тебе оказано, — проговорил он.

Люба вспомнила, что во время разговора рядом с ним стояла Ян Лин, которая была не только верным другом Оракула, по и бабушкой Хай Лин, Стражницы с магией Воздуха.

"Знает ли он, что мне известно о ее влиянии?" — размышляла Люба. Она не могла устоять, чтобы немного не посмеяться над Оракулом, особенно в присутствии Ян Лин.

— Я не разочарую вас! — принимая послушный вид, сказала Люба. Затем спросила сладеньким голоском; — А что будет с остальными Стражницами. Оракул?

"Ведь они потеряли свою силу, — думала она. — Должен же Оракул, наконец, хоть что-то сделать".

Но он резко оборвал ее:

— Совет всё сказал, Люба.

Приговор был вынесен, и разговор окончен.

Люба вновь и вновь возвращалась к этим событиям, стараясь понять их смысл, но каждый раз приходила к одному и тому же выводу. Ей дали еще один шанс. Часть Совета встала на ее сторону" согласилась с тем, что нельзя больше позволять этим девчонкам валять дурака! И если Оракул ничего не сделает, то сделает она.

Отростки лозы впивались в руки Любы, но боль не умерила ее восторга. "Стражниц заменят. Ждать осталось недолго, — думала она. — Совет должен решиться на это. И мне кажется. Оракул тоже готов признать свою ошибку. Близится время перемен!"

Глава 4

Ирма быстро удалялась от дома Корнелии. Она шагала по тротуару и пинала перед собой камушек. Ей было не важно, куда идти, лишь бы подальше от Корнелии, Хай Лин и Тарани.

— Интересно, кем они меня считают? Леммингом? — бушевала Ирма.

О леммингах она знала только то, что эти существа собираются в стаю и дружно бросаются с утесов в море. Зачем им думать? Легче повторить действия другого, даже если это далеко не самый умный поступок.

— Ну а я не лемминг, — шипела Ирма. — У меня, к счастью, есть свои мозги. И я ими работаю. Я не буду мириться с тем, что кто-то захлопывает дверь у меня перед носом. Друзья не должны так поступать, тем более Стражницы.

Ирма перешла улицу и остановилась, чтобы застегнуть оранжевую куртку. Хотя каникулы должны были вот-вот начаться, летнее тепло еще не пришло. Солнце клонилось к закату, становилось прохладно. Ирма убыстрила шаг. Ее мысли тоже ускорились.

"Я первая увидела это энергетическое чудовище. Причем вблизи, — думала Ирма. — И не стала раскисать, как Корнелия. Неужели она не могла проявить хоть немного твердости характера? Зачем было падать в обморок? И неужели нельзя отнестись к этому с юмором? Я уже подшучивала и над ее другими земными бойфрендами. Ничего такого тут нет! Но теперь Корнелия вдруг стала обидчивой. Совсем перестала понимать шутки".