Возвращение во Флоренцию

Позднее она танцевала с Антонио: ее движения были плавными, как течение воды, а шаги попадали точно в такт. Всем телом она впитывала музыку — чувственную, вдохновенную. Когда танец закончился, Антонио одарил ее хулиганской улыбкой, а потом наклонился и поцеловал. Усами он царапнул ее верхнюю губу; Фредди подумала о том, сколько всего с ней случилось — шампанское, первый поцелуй — за один только вечер.

Пришло время разъезжаться по домам. Дождь перестал. Первые лучи рассвета блестели на мокрых мостовых; по тротуару катил свою тележку молочник. Пока они ехали в такси по тихим улицам, в голове у Фредди мелькали картинки прошлой ночи: певец в ночном клубе, обхвативший стойку микрофона, нищий у входа в магазин, жемчужное ожерелье на ветке будлеи. Интересно, подумала она, там ли оно до сих пор.

Такси остановилось у подъезда дома Тессы. В лифте они, позевывая, обменялись усталыми улыбками и с удовольствием сбросили туфли, постанывая «Мои ноги!».

Тесса отперла дверь квартиры.

— Ты хорошо провела время, дорогая?

— Восхитительно! — Фредди снова зевнула.

— Хочешь чего-нибудь? Какао… горячего молока?

— Нет, спасибо.

— Тогда отправляйся в кровать.

— А ты?

Тесса вытащила из пачки сигарету, закурила и, закрыв глаза, вдохнула дым.

— Мне не хочется спать.

— Тесса, что случилось?

— Ничего, ровным счетом ничего. — Тесса стояла к ней спиной, глядя в окно, и курила.

Фредди присела на диван, поджав ноги.

— Я не ребенок, — сказала она.

— Я ничего такого не имела в виду… — Тесса легонько махнула рукой, словно извиняясь перед сестрой.

— Ты себя плохо чувствуешь? Что с тобой? У тебя болит голова? Или сейчас эти дни?

— Хотела бы я, чтобы так и было! — Тесса коротко усмехнулась.

Фредди уставилась на нее.

— Ох! — Ее сонливость как рукой сняло. — Боже, Тесса!

Тесса стиснула зубы.

— Я надеялась, что это ложная тревога. У меня такое уже было, раз или два, но все оказывалось в порядке.

— Но не на этот раз?

Тесса покачала головой.

— Нет. На этот раз нет. — Она посмотрела на кончик своей сигареты. — Плохая привычка. Никак не соберусь бросить. — Тесса затушила сигарету в пепельнице. — Я думала что-нибудь предпринять — ну, по поводу ребенка. Подруга посоветовала мне врача; я знала, что мой доктор за это не возьмется, он слишком законопослушный, но потом…

Фредди чуть было не сказала: «Что-нибудь предпринять? Что ты имеешь в виду под „чем-нибудь“?» Потом она поняла. Ей подумалось, что за одну ночь она узнала, пожалуй, слишком много: вкус шампанского, прикосновение мужских губ к ее губам и то, что ее сестра пыталась избавиться от своего неродившегося ребенка.

— Бедная моя Тесса, — сказала Фредди.

— О, прошу, не надо меня жалеть. Я сама виновата. Вечно напоминаю себе об осторожности, но в этот раз, судя по всему, все равно забыла.

— Что ты собираешься делать?

Она горько усмехнулась.

— Рожать ребенка, что же еще. Через пять месяцев. — Тесса прикусила нижнюю губу и нахмурилась.

— Я не могу себе этого представить. Я словно сплю и вижу сон.

Фредди спросила:

— Ребенок от Падди?

Она надеялась, что это не так.

Тесса не ответила. Она стояла сгорбившись, к Фредди спиной.

— Тесса!

Тесса обернулась.

— Я никому не скажу, кто отец. Даже тебе, Фредди.

— Но ему ты сообщила?

— Отцу ребенка? Нет.

— Тесса, но ты должна!

— Я не собираюсь этого делать. К тому же, я не знаю, как ему сказать.

Растерянность Тессы обескуражила Фредди. Она спросила:

— Ты выйдешь за него замуж?

— Нет. Никогда. Об этом не может быть и речи.

Тесса закрыла глаза и отвернулась.

— Я справлюсь сама. Мне никто не нужен.

— Тебе не надо справляться самой. У тебя есть я. Я тебе помогу. Я уйду из школы и помогу тебе с ребенком.

— Нет, — резко ответила Тесса. — Я не хочу. Но все равно, спасибо, что предложила, дорогая, — так мило с твоей стороны.

Казалось, она наконец взяла себя в руки.

— Все будет в порядке, я точно знаю. Возможно, мне даже понравится.

Отсутствие практичности у Тессы уже давно тревожило Фредди. Она сказала:

— Тесса, даже если ты не собираешься никому ничего говорить, ты должна уведомить отца ребенка.

— Правда? О, я не знаю. — Тесса вздохнула. — Уверена, он придет в ярость.

Она сомкнула руки и переплела пальцы.

— Он не хочет ребенка, никогда не хотел. Он не собирался заводить детей.

— Ты тоже не собиралась.

— Для женщины это другое дело, знаешь ли. Где-то в глубине души мы знаем, что рискуем забеременеть. Если этот риск нам не по плечу, мы остаемся хорошими девочками и храним себя до замужества. Но я никогда не была хорошей девочкой, тебе это известно.

Фредди почувствовала, что ее мутит. «Наверное, сандвичи в „Мирабель“, — подумала она, — или шампанское». А может, просто вечер был так перенасыщен событиями, что теперь ей трудно их переварить.

Она спросила:

— Ты его любишь?

— Очень, — голос у Тессы был усталый. — И еще я боюсь…

— Чего?

— Того, что это положит всему конец.

— А как ты себя чувствуешь?