Возвращение во Флоренцию

— Габриэла д’Ауриция, это Фредди Николсон. Фредди, познакомься с Габриэлой.

— Я делаю это ради твоей знакомой, Джек, а не ради тебя, — резко бросила Габриэла. — Быстро залезайте в машину.

Фредди забралась на узкое заднее сиденье «лянчи». Джек уселся рядом с Габриэлой, и та завела мотор. Фредди дремала, периодически открывая глаза, потревоженная их беседой, которая велась на повышенных тонах, или резкими маневрами Габриэлы, которая гнала машину на огромной скорости, лихо входя в повороты.

Наконец они добрались до белой каменной виллы, окруженной садом, которая находилась на прибрежном шоссе. Они прошли по каменной лестнице, миновали просторные двери и вступили в мраморный холл. Служанка взяла у Фредди плащ, дворецкий — чемодан. Другая служанка проводила ее в элегантную, белую с золотом спальню и наполнила ванну. Фредди долго лежала в горячей воде, играя с ароматной пушистой пеной. Выбравшись из ванны, она насухо вытерлась и набросила халат, приготовленный для нее горничной. Ладонью она стерла с зеркала пар. Темные волосы прилипли к голове, кожа раскраснелась от тепла. «Красота трудно поддается определению, — думала Фредди, — почему на некоторые лица — такие, например, как у Тессы — хочется смотреть не отрываясь, снова и снова?» А ее собственное лицо — есть ли в нем эта притягательность, этот магнетизм?

Она вернулась в спальню. Черные брюки и шелковая блузка цвета мяты — очевидно, принадлежащие Габриэле, догадалась Фредди, — были разложены на кровати. Она надела их и спустилась вниз.

Ссора продолжалась; Фредди пошла на шум голосов.

— О, моя дорогая мисс Николсон, — сказала Габриэла, прервав поток обвинений и улыбнувшись ей. — Вы голодны? Думаю, да. Давайте-ка перекусим.

Они пообедали на террасе, которая выходила в живописный сад. Джек периодически пытался завязать беседу, но на каждую его реплику Габриэла отвечала саркастическими замечаниями. Потом служанка сообщила ей, что прибыл врач. Габриэла извинилась перед Фредди, и они с Джеком прошли в дом.

Вернувшись за стол, Габриэла недовольным тоном сказала:

— Джек — просто сумасшедший. Я ему сто раз это говорила. Его же могли убить. — Она налила Фредди еще вина. — Доктор зашьет ему рану, но ведь его самого не изменишь!

Фредди согласно кивнула в ответ.

Вторую половину дня Фредди провела в саду виллы. Контраст был настолько велик, что ей было трудно до конца его осмыслить: красота и покой великолепного сада после тревог и усталости предыдущих дней. За ужином Габриэла сказала, что нашла того, кто отвезет их во Францию завтра утром. В ту ночь Фредди спала в белой с золотом спальне, на мягких подушках, под шелковым пуховым одеялом, под мерный шум моря, доносившийся в приоткрытое окно.

Рано утром ее разбудила горничная: она открыла шторы, и в спальню проник серый рассвет. Фредди посмотрела на часы: было пять утра.

Она выпила кофе, съела булочку и немного фруктов, которые служанка принесла на подносе. Потом приняла душ и оделась. Ее вещи, вычищенные и выглаженные, появились в спальне словно по волшебству.

Фредди спустилась вниз. Габриэла и Джек уже стояли в холле. Джек был в плаще, с рюкзаком за плечами. Габриэла щеголяла в шелковом платье в мелкий цветочек, шелковых чулках и туфельках на каблуках.

Увидев Фредди, она улыбнулась.

— Мисс Николсон, надеюсь, вам хорошо спалось?

— Просто прекрасно, благодарю вас.

— Нам пора, Фредди, — сказал Джек. — Лодка уже ждет, надо успеть до отлива.

Габриэла повезла их на машине к берегу моря. Через несколько минут они въехали в крошечную рыбацкую деревушку. Домики сбегали вниз по холму, спускавшемуся к бухточке в форме подковы. На чернильной воде покачивались лодки, по поверхности моря бежали жемчужные блики.

Цокая каблучками по каменным плитам, Габриэла проводила их до причала. Двое мужчин грузили на лодку с надписью Рондинаплетеные верши. Пора было прощаться; Габриэла взяла руки Фредди в свои, расцеловала ее в обе щеки и выразила надежду повстречаться еще раз, при более благоприятных обстоятельствах. Джеку достался длинный поцелуй. Потом они сели в лодку, и она помахала им рукой.

Им велели оставаться в каюте, пока лодка не выйдет в открытое море. До Фредди доносился стук мотора и крики чаек. Рондина,объяснил ей Джек, подойдет к укромному местечку на Лазурном берегу. Там один человек встретит Фредди и проводит до железнодорожного вокзала в Ницце, где она сможет сесть на поезд до Парижа.

Потом он сказал:

— Планы немного изменились. Я не поеду в Англию вместе с вами. Прошлым вечером я кое-кому позвонил; мне придется задержаться во Франции. Вы сумеете добраться сами?

— Ну конечно. Жду не дождусь, когда, наконец, наши пути разойдутся.

— Я так и думал. — Он с любопытством посмотрел на нее. — Что вы будете делать дальше?

— Вернусь домой, к своей работе и друзьям. Буду вести спокойную, размеренную жизнь. Как раньше.

— Боюсь, она недолго будет спокойной и размеренной.

Она храбро посмотрела ему в глаза.

— Мне нравится приносить людям пользу, Джек. Если начнется война, я найду, чем мне заняться.