Возвращение в темноте

Вздохнув и проведя рукой по волосам, она уселась за стол. Пока Кроукер занимался стряпней, она успела смыть остатки размазанного макияжа и предстала перед братом прелестной молоденькой девушкой, какой он ее помнил. Осторожно попробовав макароны, она стала уплетать их за обе щеки. Утолив первый голод, она с благодарностью взглянула на брата.

– А ты и впрямь волшебник! Это просто невероятно вкусно!

– Вот спасибо, так спасибо, – слегка смущенно пробормотал Кроукер, уселся за стол напротив нее и положил себе тоже немного макарон. Собственно говоря, он сделал это лишь для того, чтобы поддержать компанию. Бифштекс, съеденный за ужином у Бенни, до сих пор камнем лежал в желудке.

Мэтти вытерла салфеткой губы.

– Где ты научился так здорово готовить?

– В Японии, – спокойно ответил Кроукер. – Собственно, я был вынужден научиться готовить еду. Ты же знаешь, я терпеть не могу сырую рыбу, поэтому мне приходилось посещать китайские ресторанчики, которых в Японии довольно много. – Он намотал несколько макарон на свою вилку. – Мне почему-то всегда удавалось подружиться с шеф-поваром. – Он засмеялся, вспомнив что-то. – Впрочем, это и неудивительно. – Он выпустил стальные когти своего биомеханического протеза. – Стоило показать им, как я шинкую и нарезаю продукты с помощью протеза, они потом всякий раз, когда я появлялся в ресторанчике, зазывали меня на кухню. Видела бы ты, какой я производил фурор!

Удивленно покачав головой, Мэтти положила себе добавку.

– Действительно, от тебя можно ждать любого сюрприза.

– От тебя тоже.

Он многозначительно посмотрел на нее и сказал:

– Мэтти, ты не можешь мне сказать, почему это Рейчел считает, что Дональд ушел из семьи из-за нее?

Она нахмурилась:

– Это она сама так тебе сказала?

– Угу... А еще она сказала, что после развода отец ни разу не зашел навестить ее.

– Это действительно так. – Еще больше нахмурившись, она отложила в сторону свою вилку. – Знаешь, я много раз ругалась из-за этого с Дональдом, правда, по телефону.

– Почему по телефону?

Она покачала головой:

– Дональд настаивал на полном разрыве. Он считал, что развод – это что-то вроде хирургической операции: никто не навещает удаленный мочевой пузырь.

– Но ведь Рейчел его дочь...

Она повела бровями.

– В его глазах Рейчел – моя дочь. Для него она – часть жизни, которую он когда-то вел и которая смертельно ему надоела.

– Ты так спокойно об этом говоришь...

Она отодвинула в сторону тарелку.

– Дональд был не совсем нормальным человеком, он был одержимым. Он не знал покоя, вечно что-то строил, а потом разрушал, потом снова строил... Он никогда не бывал доволен тем, что создавал. Но я понимала его, а вот ты никогда не хотел попытаться его понять.

Кроукер подавил поднимавшееся в нем раздражение.

– Ты все еще защищаешь этого негодяя?

Мэтти вздохнула и провела рукой по густым волосам.

– Похоже, я знаю, чем закончится наш разговор, и мне совсем не хочется повторять все сначала. – Она положила ладонь на руку Кроукера. – Во всяком случае, не сейчас, когда мы снова обрели друг друга. – Она улыбнулась ему. – Но, честное слово, Лью, в нем было нечто, чего ты не понимал, ненависть к его порокам застилала тебе глаза.

– Пороков было слишком много.

На секунду ее глаза вдруг посуровели, и Кроукер непроизвольно сжал в кулак свой биомеханический протез.

– Давай поговорим начистоту, Мэтти. На крестинах Рейчи я был искренне счастлив за тебя, несмотря на твое отвратительное отношение к нам, твоей семье. Потом ко мне подошел Дональд и даже обнял меня. Клянусь, он чуть было не поцеловал меня в щеку.

– Это я помню...

– Но ты не знаешь, что произошло потом, – сказал Кроукер. – Он сказал мне, что ужасно рад породниться с полицейским и что мы станем с ним большими друзьями и будем вместе летать на его самолете на рыбалку и охоту. «Теперь вся округа станет нашим заповедником, – заявил он мне, – ты будешь приглашать с собой друзей – ну, ты меня понимаешь – полицейских шишек...» Это все его слова. Потом он крепко обнял меня и тихо сказал: «Моя женитьба на твоей сестре – самая большая удача в твоей жизни. Поверь, мы с тобой, если будем держаться вместе, сможем сделать столько денег, сколько тебе и не снилось. Особенно, если тебе удастся договориться со своими друзьями из полицейского управления».

– Что ты хочешь этим сказать?

Увидев ее испуганный взгляд, он крепко сжал ее руку.

– Это последний наш разговор о Дональде. Он и так слишком много лет стоял между нами. Больше я этого не допущу. Теперь все в прошлом, ты согласна?

Она кивнула:

– Да, Лью. Но я хочу услышать правду о том, что тогда произошло между вами.

– Хорошо. Дональд хотел завязать отношения со всеми нужными людьми в Нью-Йорке, то есть с политиками, полицейскими и профсоюзными боссами. Он хотел, чтобы я свел его с этими людьми. А потом он бы стал с их небескорыстной помощью проворачивать свои грязные делишки. – Кроукер наклонился к сестре – Вот тут-то я и взорвался...

– Но ты никогда не рассказывал мне об этом... – прошептала она.