Возвращение в темноте

– Вы выбрали отличное местечко, сэр, – сказал он, когда бармен поставил перед Кроукером бокал мартини. – Напитки тут первоклассные!

– Для нашего дела это не так уж важно, – возразил Кроукер.

– Ну уж нет, только не для меня! – Майер поднес к губам свой бокал.

– У нас слишком мало времени, – нетерпеливо проговорил Кроукер. – Давайте перейдем к делу.

Майер удержал поднявшегося было с места Кроукера.

– К чему торопиться? Выпейте немного мартини.

Кроукер сел. Ему было не по себе в этом довольно людном баре от сознания того, что полиция уже сбилась с ног в его поисках. Впрочем, Майера, похоже, что-то серьезно тревожило.

Майер сделал большой глоток мартини и спросил:

– Вам известно что-нибудь о Калахари, сеньор?

Зная, что это будет приятно Майеру, Кроукер тоже сделал глоток из своего бокала и ответил:

– Только то, что это пустыня в Африке.

– Если быть точным, она занимает почти сто тысяч квадратных миль южной Ботсваны, восточной Намибии и западной части ЮАР. Однажды мне довелось лететь над Калахари. Представьте, сверху видны многочисленные следы высохших озер, но ведь когда-то в них была вода и вокруг бурлила жизнь! Вы понимаете, жизнь!

Однажды Кроукеру довелось допрашивать террориста, который настолько странно и беспокойно вел себя, что остальные полицейские решили, что он отъявленный наркоман. И только Кроукер понимал, что парень просто хотел похвастаться собственной ловкостью и хитростью, и от этого говорил очень много, но бестолково. В жизни каждого преступника наступает момент, когда ему становится необходимо облегчить свою душу, это может быть безудержное хвастовство или полное признание всех преступлений, или что-то среднее между первым и вторым... И это было столь же неизбежно, как и восход солнца каждое утро. Просто нужно было вовремя сообразить, что для преступника настал именно такой момент, и внимательно выслушать его.

– Я знаю, что вы знакомы с моей племянницей, – сказал Кроукер. – Мне также известно, что вы присутствовали при ее встрече со Стански и наблюдали за их сексуальными «играми».

Майер подал бармену знак принести еще бокал мартини. Ничто не дрогнуло в его лице.

– Я не желал зла Рейчел, – сказал он.

Услышав это лаконичное заявление, Кроукер все понял. Помолчав некоторое время, он спросил:

– Мне не дает покоя один вопрос. Зачем такому человеку, как вы, брать автомобиль напрокат? Ведь у вас куча денег, и в вашей собственности наверняка не один автомобиль. Так зачем же вам этот взятый напрокат «линкольн»? Впрочем, теперь я понимаю, зачем вам понадобился этот трюк. Вы были уверены в том, что я стану проверять регистрацию вашего автомобиля по его номерным знакам и выясню, что он взят напрокат в той фирме в Маргейте. Вы с самого начала хотели, чтобы я отправился туда.

Бармен подал Майеру еще один бокал мартини, и тот сразу принялся за него. Глядя на них со стороны, можно было подумать, что они обсуждают результаты последней игры в гольф.

– Там я поговорил со служащей Вондой, – продолжал Кроукер. – Она рассказала мне, что владельцем фирмы является некий Трей Мерли. К тому же она оказалась хорошо подготовленной к моему приходу и даже знала, как должен выглядеть настоящий ордер, потому что сам хозяин, этот самый Трей Мерли, показал ей образец. Когда я во второй раз явился в эту фирму, в конторе уже был Антонио Бонита, имевший ключи от входной двери и знавший, как отключить сигнализацию. Из дневника Рейчел я узнал, что этот Трей Мерли знаком с доктором Стански, ее врачом. Она даже успела написать адрес его дома на Гибискус-Айленде. Приехав по этому адресу, я нашел в доме стопку чистых мужских сорочек, доставленных, судя по квитанции, из прачечной-химчистки «Джиффи тайм». Однако вместо обычных картонок в сорочки были вложены медицинские карты, из чего я сделал вывод, что это все – грандиозные декорации, построенные специально для меня. – Кроукер сделал еще глоток мартини. – К тому же эта могила...

– Какая еще могила? – спросил Майер, до того молча слушавший Кроукера.

– Терезы Маркезы Барбасены. Ведь самого Барбасены почти никогда не бывает в Штатах, так с чего бы могиле его жены оказаться в Южной Флориде?

Майер кивнул:

– Значит, правду говорят, что вы отличный детектив. Ну конечно, это была вовсе не ее могила, а, как вы говорите, декорация. Да, я специально подбрасывал вам эти улики: ненастоящая могила, взятый напрокат автомобиль, который обязательно привел бы вас к человеку по имени Трей Мерли, а в так называемом доме Трея Мерли у меня была прекрасная возможность оставить для вас медицинские карты Сони, Вонды и вашей племянницы.

– Но почему? Вы работаете на братьев Бонита?

Майер молча разглядывал свой бокал с мартини. Затем, одним глотком опустошив его, он бросил деньги на стойку и сказал:

– Что-то здесь становится слишком многолюдно.