Возвращение в «Кресты»

К счастью, я успел засечь вовремя ее движение и перехватил руку, а в следующее мгновение влепил пощечину, чтобы привести немного в чувство.

Это подействовало. Ангелина взвыла, закрыла лицо ладонями и съежилась, словно ожидая новых побоев.

Ни бить, ни убивать я ее не собирался, хотя заслуживала она и того и другого в полной мере. Но сейчас у меня были заботы поважнее, нежели мщение неверной супруге. Нужно было сменить тачку, одежду, лечь на дно, и тогда уже подумаем, что делать со всей этой честной, или лучше, наверное, сказать – бесчестной компанией!

Невменяемое состояние жены было мне только на руку – значит, не побежит звонить сразу своим покровителям. Я порылся в сумочке, под руку попался жемчужного цвета кошелек с аккуратно разложенными по отделениям купюрами. Несколько тысяч в общей сложности, да еще несколько американских бумажек, которые мне сейчас были без надобности – обменять без документа не удастся, но я все равно сунул их в карман вместе с мобильным телефоном – миниатюрной дамской моделью.

Свернул в переулок, другой, высматривая, как коршун добычу, подходящего лоха на тачке. И, кажется, кто-то наверху – не в начальственных кабинетах, а гораздо выше – куда никому никогда не подняться, – решил сегодня вступиться за меня.

У обочины возле безлюдного перекрестка стояла «Волга» – обычная ярко-желтая таксишка. Водитель сидел за рулем – кого-то ждал. Как будто меня ждал – Знахаря!

Однако, прежде чем сменить средство передвижения, следовало что-то сделать с супругой. Свернуть ей шею было самым очевидным выходом, но я предпочел просто оглушить ее хорошо рассчитанным ударом. Ангелина всхлипнула и свалилась на дно машины.

Преодолеть расстояние между остановившимся «опелем» и такси было делом нескольких секунд. Едва я влетел в него, сразу понял, что водила застрял в этом переулке не из-за клиента – клиентом сейчас был он. Вкушал радости орального секса в компании какой-то размалеванной малолетки.

Таксист даже не успел повернуть голову, как я уже расположился в машине и приставил ствол макара к его голове.

– Будешь делать, что я скажу, иначе – прикончу, не задумываясь! Мне терять нечего! Ты понял?! Дернешься – сразу спущу курок. А ты… – обратился я уже к проститутке, – выметайся!

В милицию она, ясное дело, не пойдет, так что на этот счет я не беспокоился ни секунды.

– А мои деньги! – Девица захлопала густо накрашенными ресницами.

– За что деньги-то?! – хмуро спросил водила. – Я же не кончил!

Сраженная этим аргументом, потаскушка выскочила из такси и через мгновение уже исчезла из поля зрения.

– Значит, так! – распорядился я. – Во-первых, застегнись! А потом давай, дуй по Пряжке! За Калинкиным мостом – направо, и не вздумай останавливаться на светофорах.

– Не бойся, братан, довезу как надо! – ответил водитель.

Всю дорогу ствол моего пистолета был направлен ему в затылок.

Само собой, стрелять в движущейся на предельной скорости машине я бы не стал – иначе и сам бы отправился вслед за своей жертвой на тот свет. Но парень над этим не задумывался, и правильно делал. В конце концов, в моем положении человек не обязательно руководствуется здравым смыслом, и спорить со мной было бы с его стороны крайне неразумно.

Водила оказался и вправду хорош, вел машину, как на крыльях летел. Если не смотреть по сторонам или зажмурить глаза, могло сложиться впечатление, что они едут по ночному городу, где нет ни пробок, ни пешеходов, норовящих сигануть через проезжую часть. При этом катили с максимальной осторожностью, чтобы, не дай бог, не привлечь ничье внимание. На одном из резких поворотов, которыми изобиловал маршрут, я заметил, что на пальцах правой руки водителя есть следы вытравленных татуировок. Сидел, наверное, если, конечно, это не следы детских шалостей. Я сразу почувствовал к водиле большее доверие.

Благополучно пролетели Пряжку, миновали Калинкин мост и свернули направо, в безлюдные заводские переулки. Похоже, на этот раз пронесло. Мусора еще не успели поднять тревогу. А если и успели, то, пока прочухаются и выставят посты, я уже растворюсь в многомиллионном мегаполисе. Главное сейчас было выехать на «материк», миновать все мосты и узкие места, где вернее всего можно влипнуть. Сегодня, похоже, у Знахаря был удачный день.

Поплутав какое-то время по глухим предпортовым и заводским, малонаселенным и малообитаемым, улицам, я убедился, что за нами нет хвоста.

– Притормози!

Машина сбросила скорость и, прижавшись к обочине, остановилась.

– Не глуши мотор, – велел я водителю и проникновенно спросил, ткнув в шею холодным стволом: – Как, шутить будем, или миром разойдемся?

– Да ты чо, братан, миром, понятное дело, – ответил водила и поднял от руля руки, тыльной стороной вверх.

Теперь я уже хорошенько рассмотрел и на левой руке неумело вытравленные «перстни» и неузнаваемую теперь наколку на запястье. Цвет наколок был, несомненно, зэковским: такой цвет наколок получается только от жженых подметок, ни с чем не спутаешь.

– Ага, – улыбнулся я, – понятно, значит, договоримся.

– Договоримся, не вопрос, – согласился водила. – Можно я машину все-таки заглушу?