Возвращение в Ахен

Время было уже позднее, однако несмотря на это, вечер так и не наступил. Ясный день словно бы полуприкрыл глаза, и тени стали бледнее.

Аэйт растянулся на траве, подложив руки за голову. Ему снова показалось, что кто-то смотрит на него. Или зовет? Он опустил ресницы и прислушался, но ничего, кроме чьей-то тревоги, не ощутил.

Кари совсем разволновался. Размахивая своими короткопалыми коричневыми руками в широких рукавах, он вещал:

— Пойми, о Алвари, тупоголовый ортодокс… кхх… То есть, я хотел сказать, непреклонный хранитель устоев, нельзя дважды войти в одну реку…

— Река, о Кари, легкомысленный ере… прости, неустанный искатель нового знания, такова, что в ином месте и одного раза не войдешь, а коли войдешь, то там и потонешь, — отвечал Алвари.

— Отважным судьба помогает.

— Сомнительное божество, но пусть так.

Оба задумались.

Мела не понимал из этого жаркого диалога ни единого слова. Оба спорщика, впрочем, тоже. Наконец, Аэйт перестал прислушиваться к странному, невнятному зову и сказал вполголоса:

— Ясно одно, друзья мои: мы заблудились. Шли-то мы верно, но сдвинулись границы миров. А это значит… — Он помолчал, собираясь с мыслями и, наконец, медленно произнес: — А это значит, что некто, наделенный властью над мирами Элизабет, сместил их.

Мела резко встал и ушел к храмовой стене. Мутные речи хэнов его раздражали, но не слишком задевали; когда же родной брат начал погружаться в тот же туман, он просто не выдержал.

Три собеседника едва обратили на это внимание.

— Некто сдвинул границы миров?.. В этом предположении есть смысл, ты не находишь, Кари? Но зачем было это делать? И кому под силу такое? — пробормотал Алвари.

Хэны переглянулись с внезапным дурным предчувствием. Одна и та же жуткая догадка осенила их.

— Безымянный Маг! — прошептал Кари.

Оба сжались, надвинули капюшоны на глаза и невольно плотнее придвинулись друг к другу, хотя знали, что это ни в коей мере им не поможет. Безжалостный и всемогущий Некто или перешагнет через них, или наступит, но ни в том, ни в другом случае их не заметит.

Аэйт покачал головой.

— Вряд ли это он.

— Откуда ты можешь знать? — прошелестело из-под красного капюшона.

— Знаю, — уверенно сказал Аэйт. — Когда мы с ним расставались, он говорил, будто собирается на Пузанову сопку. Это в мире Ахен.

— Ты видел Безымянного Мага? — Из-под желтого капюшона опасливо высунулся нос Кари.

— И я, и Мела. Он… Он не такой, как вы думаете. — Аэйт подумал немного и выразился точнее: — Он не всегда такой. Во всяком случае, я уверен, что он не стал бы сейчас пользоваться такой могущественной магией.

Скальные хэны поерзали, сражаясь с искушением удрать от Аэйта куда глаза глядят. Наконец Алвари сказал:

— Если это не он, значит, это сделал кто-то равный ему по силе.

И тут за стеной храма послышались вопли. Они прозвучали так неожиданно, что собеседники подскочили. Алвари даже прикрыл голову руками. Кто-то, задыхаясь, несся по земляным ступенькам, вырубленным в склоне холма, и кричал изо всех сил, возбужденно и крайне невнятно.

— Это не может быть хэн, — сказал Кари неуверенно и покосился на Аэйта. — Кого вы привели на хвосте, чужестранцы?

Аэйт пожал плечами.

— Может быть, кто-то еще потерялся, как мы? — предположил он.

Вопли приближались.

— Это хэн, — сказал Алвари.

— Хэны так не кричат, — возразил Кари. — Хэны вообще никогда не кричат.

Вопль превратился в отчаянный вой. Алвари встал, позеленев от страха.

— Боги мои, — прошептал он, — неужели война?

В пролом в стене ворвалась фигура маленького росточка в развевающемся синем плаще. Одного взгляда хватило для того, чтобы понять: то был хэн. Растерзанный, потный, взъерошенный, с вытаращенными, бесцветными от ужаса глазами, он был весь измазан глиной. Пробежав мимо ошеломленного Мелы, он бросился к костру, споткнулся о собственный плащ и растянулся у ног Аэйта, больно ударившись головой.

— Бедняга, — пробормотал Аэйт, наклоняясь и бережно переворачивая его на спину. — Что с ним приключилось?

Он провел рукой по распростертому телу, как это делал когда-то колдун Алаг, отыскивая раны или увечья. Но хэн, по счастью, был цел и невредим. Однако когда он раскрыл глаза и увидел склонившееся над ним бледное лицо, усеянное золотистыми веснушками, он испустил такой вопль, что у Аэйта заложило в ушах.

— Я Аэйт, — сказал он недовольно. — Не кричи. Что случилось?

Хэн поморгал, осваиваясь с тем, что ужасное бледнокожее существо умеет разговаривать.

— Где Алвари? — пролепетал он.

— Здесь я, Кабари, — важно отозвался Алвари. — Восстань на ноги, хэн из Розовой Пещеры, и объясни собравшимся причины столь недостойного для хэна поведения.

Кабари с трудом сел, опираясь на руку Аэйта. Он не смог подавить дрожь, когда белые пальцы коснулись его руки.

— Кто этот незнакомец? — спросил он, не в силах говорить об ином.

— Жертва стечения обстоятельств, Кабари. Отважный мораст из болот другого мира, заплутавший в мирах Элизабет. С ним его брат, суровый Мела. Хозяин Подземного Огня хранит обоих.

Кабари тяжело перевел дыхание.