Возвращение Томаса

— Это и есть тот ловкач, что выпросил у короля бумаги на владения барона Рэд Лайка?

Томас медленно обернулся. Рыцари смотрели с недоброжелательством, кое-кто с вызовом. Даже те двое, что любезничали с женщиной, повернулись в его сторону и воинственно крутили усы. Женщина смотрела на Томаса с интересом.

Огромный грузный рыцарь, похожий на быка, научившегося ходить на задних копытах, проревел угрожающе:

— Ну что застыли, сэр Томас, умелый подхалим и похититель чужих земель?.. Страшно?

— Как льву перед шакалом, — ответил Томас. — Итак, сэр шакал, вы забыли назваться. Весьма трусливо, не так ли?

— Сэр Регерд, — проревел рыцарь с угрозой.

— Итак, сэр Регерд, — ответил Томас холодно. — Какое оружие выбираете?

— Меч, — ответил быкообразный. — Этого достаточно для рыцаря.

— Так это для рыцаря, — ответил Томас. — Вам этого будет мало. Хорошо, я докажу, что вы не рыцарь, а срань болотная. Где?

— На заднем дворе, — ответил сэр Регерд. — Если не трусите.

— Сейчас?

— Да. С момента вашего появления хотел вбить вашу улыбочку вам обратно в глотку.

— Так за чем же дело? — спросил Томас.

Они вышли во двор, трое дворян зажгли факелы и встали по сторонам площадки. Сэр Регерд сразу же ринулся в атаку. Он наносил удары быстро и умело, Томас некоторое время стойко выдерживал натиск, он не новичок в боях, чтобы раскрываться сразу, а едва увидел манеру боя этого завсегдатая турниров, сам перешел от защиты к нападению. Умельцы, а зачастую и победители в турнирах оказываются никудышными бойцами, где дерутся насмерть. Ну, не совсем никудышными, однако есть разница, когда стремишься сбить противника с седда, чтобы захватить его коня и доспехи, и когда бьешься так, чтобы обязательно убить врага. Именно врага, а не противника.

Сэр Регерд содрогался от ударов Томаса. Щит трещал, от него отскакивали крупные куски. Сэр Регерд начал пятиться, а когда пропустил два страшных удара, потрясших его до пят, вскричал:

— Я сдаюсь!..

— Что-что? — спросил Томас и ударил со страшной силой в голову.

Сэр Регерд успел подставить меч, но лезвие меча Томаса перерубило с хрустом, словно толстую сосульку, голова сэра Регерда дернулась, он упал на колени, потом завалился на спину.

Из-под вмятой решетки забрала, откуда обильно потекла кровь, донесся слабый стонущий голос:

— Я... сдаюсь... сдаюсь...

Томас выхватил из ножен мизерикордию.

— Сдавайтесь, сэр!

— Сда... юсь...

— Ну, — сказал Томас, — раз не хотите сдаваться, отправляйтесь в ад!

Он быстро вставил узкое трехгранное лезвие в щель и, придерживая одной рукой, сильно ударил кулаком по рукояти. Мизерикордия погрузилась, как он прикинул, не просто в мозг, а уперлась в стальной затылок шлема.

Вокруг была тишина, Томас поднялся и обратил внимание, что все смотрят не на него, а на галерею. Там стоит Олег с заряженным арбалетом и нехорошей улыбкой.

Олег сказал сверху с лицемерным сочувствием:

— Какой грохот по железу, меня тоже оглушило... Вижу, как рты разевают, но слов не слышу. Ничего, сейчас пройдет.

— Да, — ответил Томас, отводя глаза, — сейчас все пройдет.

Олег чуть ухмыльнулся, кивнул на гостей, что с великой неохотой вкладывали мечи в ножны.

— Кажется, нас догнали? — поинтересовался он спокойно.

— Кажется.

— Тогда надо уносить ноги, — ответил Олег.

— Заскочу в конюшню, — ответил Томас торопливо, — таких коней оставить — преступление.

— Только быстро...

Он оборвал себя на полуслове, из здания выбежали латники в добротных доспехах, с топорами и щитами, все рослые, настоящая дворцовая стража. Передний закричал при виде Томаса и Олега:

— Вот они!.. Убейте!

— Да, — прорычал Томас. — Всего лишь.

Первый латник умер, только поднимая меч, второму Томас разрубил голову в шлеме, даже не обменявшись ударами. Сбоку послышались яростные крики, там крушил все на своем пути Олег, Томас выкрикнул имя Пресвятой Девы, покровительницы рыцарей, ринулся, как озверевший бык, с такой скоростью нанося удары, словно в руке не рыцарский меч, а легкая сарацинская сабля. После каждого удара трещали щиты, кто-то вскрикивал и падал с разрубленной головой или отсеченной вместе с плечом рукой. Его тело содрогалось от частых ударов, но булатный панцирь даже не прогнулся, а меч все рубит и рубит, кровь хлещет из разрубленных тел, как из кабанов, на стенах красные брызги, под ногами хлюпает... и вдруг оставшиеся, не выдержав яростного напора, бросились в стороны.

— К воротам! — крикнул Олег.

— А кони?

— Какие кони? — ответил Олег, он срубил еще одного. — Мы сами кони!

Из караульной башни ворот высыпало человек пять, сами ворота закрыты, решетка опущена. За спиной от здания донесся яростный крик, из парадного входа выскакивают уже не простые ратники, а вооруженные гости.

Олег оглянулся затравленно.

— Не успеваем...

— Так примем бой! — воскликнул Томас.

— И это все, на что ты годен?.. Следуй за мной!