Возвращение скипетра

"Разве я не должен?" Нумерий зарычал. "Ну, черт возьми, я был там, когда его солдаты набросились на меня. У меня никогда не было шанса ". Он с отвращением сплюнул.

Он был не первым бароном, который обнаружил, что короли Аворниса в эти дни серьезно относятся к сохранению королевских прерогатив. Несколько его коллег были в этом самом монастыре. Возможно, они могли бы создать клуб.

Пипило позволил Нумерию поговорить с Грасом. Однако теперь он сказал: "Пойдем, брат. Тебе пора надеть мантию и узнать, что от тебя потребуется на твоем новом месте в жизни ".

"Я не хочу быть чертовым монахом!" Нумерий взревел.

"Твоим другим выбором было быть короче на голову. Я уверен в этом", - сказал Грас. "Я могу ошибаться, но я предполагаю, что ты и этого не хотел".

Судя по тому, как Нумерий посмотрел на него, он был бы рад видеть Граса ниже себя на голову. Когда аббат Пипило заговорил с ним снова, в его голосе было больше, чем немного резкости. "Пойдем, брат Нумерий. Я говорил тебе это однажды, и я привык к послушанию. Кем бы ты ни был до прихода сюда, ты всего лишь один брат из многих в этом монастыре. Многие из присутствующих здесь пришли с более высокого положения, чем ваше. Брат Грас - показательный пример, и он доволен своей участью. Пойдем, я говорю ".

Пришел Нумерий. Он выглядел удивленным самим собой, но Пипило, как хороший генерал, мог заставить себя повиноваться, когда хотел. Гирундо обладал даром. Грас тоже. Это было связано с тем, что он говорил тоном, который предполагал, что возможно только послушание.

Полчаса спустя Нумерий появился в простой коричневой рясе обычного монаха. К его грязному, но прекрасному светскому одеянию добавилась большая часть его высокомерия. Как и сказал настоятель, теперь он был всего лишь одним из многих. Мантия подчеркивала это как для других, так и для него самого.

Пипило тоже вышел и подошел к Грасу. "Я надеюсь, он не побеспокоит тебя, как это делали некоторые другие братья", - тихо сказал он.

"Я так не думаю", - ответил Грас. "В конце концов, не я был тем, кто приказал ему прийти сюда. Я не мог им быть, не так ли? Я сам уже был здесь, когда он слишком часто попадал в неприятности."

"Слишком часто?" Брови Пипило поднялись. "Ты говоришь так, как будто знал его".

"Нет, не совсем. Но я знал о нем", - сказал Грас. "Он всегда был человеком, который хватался за все, что мог, — и за довольно много вещей, которые он не должен был делать. Я надеюсь, что он не доставит вам хлопот ".

Настоятель улыбнулся опытной улыбкой. "Люди такого сорта не редкость здесь, как и во всем остальном мире. Я встречал немало таких. Если брат Нумерий доставит вам неприятности, будьте уверены, у меня есть способы поставить его на колени."

"Хорошо, отец настоятель. Вы лучше всех знаете свое дело", - сказал Грас. И это не моя забота. Ни капельки не моя забота, подумал он. Он много лет нес заботы, тяжесть всего королевства. Теперь это бремя ушло. То, что его послали сюда, сняло его с его плеч. Ему казалось, что без него он стал прямее и выше.

Он был почти в долгу перед Орталисом за то, что тот снял с него этот груз. Проблема была в том, что Орталис на самом деле не собирался взваливать это на свои плечи. Вероятно, все закончилось бы тем, что он уронил бы его где-нибудь и наблюдал, как на нем растет мох.

Что ж, Аворнису не придется беспокоиться об этом. Плечи Ланиуса были узковаты, но он был добросовестным человеком. Когда он видел ношу, которую нужно было поднять, он брал ее. И он не отложил его, пока они не положили его на погребальный костер.

И тогда Крекс заберет его, пока он остается здоровым. Если он этого не сделает, у Сосии будет еще один ребенок — возможно, он у нее уже был — и она могла бы родить еще. Так или иначе, все будет продолжаться. Он скучал по Эстрильде, но во многом это тоже было привычкой.

Они продолжат без тебя, сказал себе Грас, пробуя на вкус, каково это. Несколькими годами ранее это бы его чрезвычайно обеспокоило. Сейчас? Он обнаружил, что пожимает плечами. В любом случае, все продолжалось бы и без него, прежде чем прошло много лет. Чуть раньше, чуть позже — какая разница? Он ничего не мог видеть.

Осознав это, он также понял, что получил ответ на вопрос аббата Пипило. Если бы тот корабль пришел за ним, он остался бы в монастыре. Какой смысл был выходить снова? Все продолжалось бы без него, где бы он ни был, так что это место было таким же хорошим, как и любое другое — лучше, чем большинство. Здесь он и останется.

Ланиус сам отнес последнее письмо от аббата Пипило в архив. Ему не было жаль уходить от плача Элануса. Новорожденный был здоров, но он плакал больше, чем Крекс и Питта вместе взятые. Или, может быть, я просто не помню. Прошло какое-то время, подумал Ланиус. В любом случае, он мог сбежать в архив. У Сосии не было такого места, куда можно было бы пойти, хотя служанки и кормилица оказали ей большую помощь с новорожденным сыном.