Возвращение (СИ)

Поздоровавшись с товарищами, отмахиваюсь от просьб рассказать о произошедшем и перенаправляю особенно любопытных камрадов к гордому и довольному собой Моне-одесситу. Пускай этот шлимазл-балабол им в ярких красках картину баталии нарисует. Бывший албанский раб посвистеть любит — хлебом не корми, а я ему немного задолжал сегодня. Уверен, что в его устах, прошедшая стычка будет выглядеть просто мега эпичной! Никак не меньше, чем битва при Ватерлоо, Азенкурское сражение и Ледовое побоище — вместе взятые!

Народ чувствует мое, хоть и вполне ровное и дружелюбное, однако не слишком общительное настроение и не надоедая, отваливает по указанному адресу.

Рядом плюхается на лавку Шептун.

— Ну и рожа у тебя! — в своей обычной манере приветствует меня друг.

— А что с ней не так? — я всецело поглощен работой над клинком и категорически не хочу поднимать глаза и смотреть в лицо художника.

— Усталая, но снова довольная, как у той самой, натрахавшейся собаки!

Мне кажется или сквозь его иронию действительно пробивается грусть?

— Выжили. Победили. Вот и довольная, — пожимаю плечами, а сам понимаю, что надо «колоться». Сейчас. Сразу…

Ох, как не хочется-то!

Вздыхаю. Выпить бы «для храбрости».

Он ведь на нее, как кот на сметану облизывался, а я, сука такая…

— Да ладно — мне бы она все равно не дала, — неожиданно произносит мой лучший друг.

Быстро стреляю ошарашенным взглядом в лицо художника.

Нет. Он не издевается. Все вполне серьезно и искренне. Уж я-то его изучил до мелочей.

— Так что не загоняйся понапрасну, Егор. Все норм. От меня прошлой зимой даже кошка ушла, — он усмехается, — Молодое — молодым. Старый я уже для этакой фемины — ты правильно сказал, — неожиданно признается Шептун. — Сонька мой потолок и лебединая песня.

— Бля, прости меня — суку, старый. Скозлил, признаю. Мой косяк.

— Забей, сказал же! — он спокоен как Будда. — Я реально старый уже. Так, позволил себе помечтать о несбыточном, вот и раскатал губу. Ну, в самом деле — где я и где Арвильда?

— Да брось ты, какой старый-то? Посмотри на себя — ты же настоящий конь апокалипсиса! — горячо возражаю я.

— Хех, я из того вымирающего поколения, которое большую часть жизни провело без интернета и сотовой связи. У нас и стационарный телефон был редкостью, у особо важных. На улицу, в обоссаную будку — звонить ходили. В наше время, вместо тик-тока пацаны дрались район на район, воровали карбид на стройках, угоняли машины. На спор. Не ради наживы, а чтобы хлестануться и доказать всем, что ты круче остальных. Разве что — аккумулятор могли разобрать, чтобы «свинчатку» выплавить. А «дизлайки» оппоненту мы кулаком под глазом ставили.

— Ну и что? Прогресс разогнался в последние тридцать лет. Каким боком это свидетельствует о чем-то еще?

— Да бог с ним, с прогрессом, — он машет рукой, — Нутром чую — тикают часики-то. В последнее время меня даже «алкашка» не шибко радует. Вштыривает, а не радует. Хоть печень на гвоздь вешай! Видать, скоро вы и на мой стакан хлеб положите, — вздыхает друг и торопливо добавляет, — Только последнее пожелание у меня будет — налей туда абсента, Егор. Именно его. Ну, если в тот момент, мы дома будем, конечно…

И снова шумно вздохнув, добавляет:

— Жаль, что так и не довелось пройти через Карпаты. Всегда хотел снова там побывать.

— А когда ты в прошлый раз успел? — удивляюсь я. О такой странице биографии Валентина я до сегодняшнего дня был не в курсе.

— В армии. На срочной службе. Даже девушка у меня там была. Ганка. Ганнуся! Ох, и хороша была дивчина! Огонь!

— Ну, все — расчувствовался! Захандрил, терминатор! Брось сопливить, Валя! Не рви меха!

— Не хочу помирать здесь, Егор, — неожиданно тихо и проникновенно признается друг, — И дома не хочу. Хочу лежать у нугари — там, около озера. Только не у самого поселка, а с другой стороны. Ты учти это мое пожелание, если что.

«Трындец — сказал отец»!

Так, пора срочно съезжать с темы. Не нравится мне это настроение и глаза его не нравятся. Как у сенбернара больного.

— Что, купился, Егорка? — внезапно решает соскочить Шептун, — Повелся! Вижу.

— Ага. Купился. Ты же парень талантливый. Актерище! Глыба! Только меня, брат, не обманешь. Ты сейчас искренне говорил. А после устыдился своей слабости и решил на дурака с темы съехать. Так что не виляй тверком — меня не запутаешь. Зачесывай кому другому.

— Да, не пошел бы ты? Еще один мозгоклюй отыскался! Выпивка в этой деревне хотя бы есть? Не зря бились-то?

Вот и поговорили…

Еще до прибытия отряда, я и Арвильда пообщались с местными и переговорив в чате с ближними, приняли решение — двигаться по берегу протекающей неподалеку речушки, вместе с деревенскими, погрузив наших раненых на лодки жителей, которые решили временно эвакуироваться из своего поселка.

По реке и её берегам, можно было, почти по прямой, добраться до самого крупного атрейского города в здешних «ничейных» землях. Да и недалеко до него было. Меньше полусотни земных километров к северо-западу отсюда.