Возвращение с Западного фронта (сборник)

– Мы с тобой в маленьком крестьянском домике, – шептал Керн. – Наступил вечер, мы поужинали простоквашей и свежим хлебом. Сумерки овевают наши лица, кругом тишина, мы ждем ночи, мы спокойны и знаем, что любим друг друга…

За стеной поднялась возня, слышались скрип кровати и нечленораздельные возгласы.

– Я положил голову на твои колени, и ты гладишь меня по волосам. Ты ничего больше не боишься, у тебя есть паспорт, и все полицейские козыряют нам, и кругом тишина, мы ждем ночи, мы спокойны и знаем, что любим друг друга… я…

Снова шаги в коридоре. Щелкнул замок в смежной комнате с другой стороны.

– Благодарю вас, – сказал портье. – Большое спасибо.

– Что ты мне подаришь, котик? – спросил равнодушный, скучающий голос.

– Много у меня нет, – ответил мужчина. – Ну, скажем, пятьдесят…

– Ты что – спятил? Меньше чем за сотню ни одной пуговки не расстегну.

– Но, послушай, дитя мое… – Голос перешел в какой-то гортанный шепот.

– У нас каникулы, и мы у моря, – тихо и настойчиво продолжал Керн. – Ты выкупалась и заснула на горячем песке. Море голубое, а на горизонте виден белый парус. Кричат чайки, и дует ветерок…

Что-то ударилось о стенку. Рут вздрогнула.

– Что такое? – спросила она сквозь сон.

– Ничего, ничего! Спи, Рут.

– Ты со мной, Людвиг?

– Я всегда с тобой и люблю тебя.

– Люби меня, пожалуйста…

Она опять заснула.

– Ты у меня и я у тебя, и нет нам дела до всей этой грязи, по которой они нас гонят, – шептал Керн на фоне грязного шума этого дома свиданий. – Мы одни, мы молоды, и наш сон чист… Слышишь, Рут, любимый пони, прибежавший ко мне с просторных, цветущих полей любви…

Керн вышел из Комитета помощи беженцам. В сущности, он знал заранее все, что ему там сказали. О получении вида на жительство не могло быть и речи, а пособия выдавались лишь в самых крайних случаях. Что же до права работать, то, независимо от наличия или отсутствия вида на жительство, такое право за беженцами, естественно, не признавалось. Все это не так уж сильно огорчило Керна – во всех странах было одно и то же. И все-таки, несмотря ни на что, тысячи эмигрантов продолжали жить, хотя по всем этим законам они уже давным-давно должны были бы умереть с голоду.

Он немного постоял в приемной, где теснился народ. Керн внимательно разглядел всех подряд. Затем подошел к мужчине, сидевшему в стороне и казавшемуся спокойнее и увереннее остальных.

– Простите, пожалуйста, – обратился к нему Керн. – Мне хотелось бы спросить вас кое о чем. Не скажете ли, где здесь можно пожить без регистрации? Я только вчера приехал в Париж.

– Деньги у вас есть? – спросил мужчина, ничуть не удивившись.

– Немного.

– Вы можете платить за комнату по шесть франков в сутки?

– Пока могу.

– Тогда отправляйтесь в отель «Верден» на улице Тюренн. Скажете хозяйке, что вы от меня. Меня зовут Классман. Доктор Классман, – добавил он с мрачной усмешкой.

– А как там насчет полиции? Надежно?

– Нынче ничего надежного нет. Просто на вас заполняют регистрационный бланк без проставления даты. Бланк в полицию не сдают. В случае проверки хозяйка скажет, что вы приехали как раз в этот день и что завтра она отнесет бланк в участок. Понимаете? Главное, чтобы вас не сцапали. Для этого там имеется первоклассный подземный ход. Сами увидите. «Верден» не отель в собственном смысле слова, а нечто такое, что Господь Бог в благостном и мудром предвидении своем создал специально для эмигрантов. Еще пятьдесят лет назад! Вы уже прочитали свою газету?

– Прочитал.

– Тогда давайте ее сюда, и будем в расчете.

– Хорошо. Очень вам обязан.

Керн пошел к Рут, ожидавшей его в кафе на углу. Перед ней лежали план города и французская грамматика.

– Вот что я успела купить, – сказала она. – Очень дешево. У букиниста. Мне кажется, для окончательного завоевания Парижа нам необходимо именно это оружие.

– Верно. Сразу же воспользуемся планом. Посмотри-ка, где находится рю де Тюренн.

Отель «Верден» был древним и ветхим строением, с которого давно уже обвалились крупные куски лепных карнизов. За узкой входной дверью находилась швейцарская, где сидела хозяйка, худощавая женщина в черном платье.

Заикаясь, с трудом выговаривая французские слова, Керн изложил свою просьбу. Хозяйка смерила обоих взглядом с головы до ног. У нее были черные и блестящие птичьи глазки.

– С пансионом или без? – коротко спросила она.

– Сколько стоит пансион?

– Двадцать франков за человека в сутки. Трехразовое питание. Завтрак подается в номер, обедать и ужинать в столовой.

– Я думаю, на первые сутки возьмем с пансионом, – обратился Керн к Рут по-немецки. – Потом можно будет отказаться. Главное – устроиться здесь.

Рут кивнула.

– Значит, с пансионом, – сказал Керн хозяйке. – Будет ли разница в цене, если мы снимем вдвоем одну комнату?

Хозяйка отрицательно покачала головой.

– Двойные номера все заняты. У вас 141 и 142. – Она бросила на стол два ключа. – Платить будете каждый день. За сутки вперед.

– Хорошо.

Керн заполнил регистрационные бланки, не проставив даты. Затем расплатился и взял ключи. На ключах болтались непомерно большие деревяшки, на которых были выжжены номера.