Возвращение Поллианны

— Нищие едва ли, но бедные, обездоленные… Если бы ты могла отдавать и саму себя с такою же щедростью. Тебе надо вырваться за пределы своего замкнутого мира.

— Ах, Делла, я очень тебя люблю, люблю твои приходы. Но только не надо меня поучать. Тебе нравится быть ангелом, поить жаждущих, перевязывать разбитые головы. Ты таким образом забываешь Джейми. Если он жив, то кто теперь заботится о нем и перевязывает его раны?.. И потом, знаешь, мне претит общаться со всеми без разбору!

— А тебе когда-нибудь приходилось общаться со всеми без разбору?

— Слава богу, пока нет.

— Как же тебе претит то, чего ты не знаешь?.. Но прости, мне уже надо бежать. Девчонки меня ждут на Южном вокзале. Извини, если я нашумела.

— Ты не нашумела, нет. Но ты не хочешь меня понять. Делла прошла через анфиладу мрачных комнат и выбежала на авеню. Но в ней не было теперь ни уверенности, ни бодрости.

«Задержись я в этом доме на неделю, я, пожалуй, сошла бы с ума или умерла, — думала она. — Боюсь, что и Поллианна тут бессильна, она не захотела бы с ней остаться».

И все же на другой день она позвонила сестре из санатория.

— Послушай, у меня возникла отличная мысль! Пусть Поллианна погостит у тебя эту зиму, а заодно походит в школу в Бостоне.

— Что за вздор! С какой стати я должна возиться с ребенком?

— Совсем тебе не придется с ней возиться. Она почти уже девушка. Ей тринадцать лет, и она все на свете умеет делать.

— До чего это скучно, когда подросток уже все на свете умеет делать! — проворчала Руфь и вдруг рассмеялась.

И этот смех вселил надежду. Делла решила, что надо продолжать натиск. Наверно, все же история Поллианны запала сестре в душу. Все ее протесты — лишь из желания противоречить. Ей нужна эта девочка.

Однажды Руфь сама позвонила в санаторий:

— Хорошо, можешь привезти ко мне твою чудодейственную Поллианну. Но учти, что как только она начнет меня поучать, я в тот же день отправлю ее обратно.

Мисс Уэтербай поняла, что половина дела уже сделана. Теперь надо только, чтобы Поллианну отпустили в Бостон, и она не откладывая села писать письмо к миссис Чилтон.

2. СТАРЫЕ ДРУЗЬЯ

А в Белдингсвилле тем временем дела обстояли так. Миссис Чилтон подождала, пока Поллианна ляжет в постель и заснет, а потом попросила, чтобы муж отвлекся от всех своих дел и обсудил с ней письмо, пришедшее утренней почтой. Однако у доктора были посещения и приемы, так что тете Полли (которая теперь была уже миссис Чилтон) пришлось ждать еще часа два.

Доктор радостно улыбнулся ей навстречу, но, заметив на ее лице тревогу и печаль, не на шутку перепугался.

— Тут одно письмо… Я только не хочу, чтобы ты на меня так смотрел.

— Ты сама своим видом даешь повод, — улыбнулся доктор. — Ну рассказывай, в чем дело.

Миссис Чилтон помедлила, прежде чем достать письмо.

— Я сама тебе это прочту. Мне пишет мисс Делла Уэтербай из санатория доктора Эймза.

— Отлично. Я весь внимание, — доктор растянулся на кушетке, а тетя Полли села на стул рядом с ним. Прежде чем приняться за чтение, она укрыла мужа серым вязаным платком.

Ей было сорок два года. А замужем она была всего год. Казалось, что за этот год из тети Полли выплеснулся наружу весь запас любви и ласки, на которые она была способна. Правда, эта нежность распространялась не только на мужа. Однако доктор не роптал. Он лишь старался сдерживаться, чтобы не слишком пылко откликаться на нечастые проявления ее ласки, не то можно было услышать в ответ: «Отстань ты, болван!» И вот когда она укрыла его платком, он лишь слегка прикоснулся губами к ее запястью:

— Читай, девочка!