Возвращение под небеса

— Вы не умрёте, — резко сказала я скорее себе, чем Андрею.

Я едва могла говорить. В груди всё сжалось, слёзы душили меня, мне хотелось рыдать и кричать. Мне очень хотелось схватить Андрея и встряхнуть его, закричать, что он не умрёт. Сделать хоть что-нибудь, чтобы он не умер.

— Я уже умираю, — прошептал Андрей, снова глядя на меня как-то странно, непонятно. Одновременно очень тепло и как-то ещё. Я не могла прочитать его взгляд. — Маша, ты должна идти. Тебе надо быстрее уходить.

— Никуда я без Вас не уйду, — срывающимся голосом сказала я. Я даже представлять себе не хотела, что я уйду из «Адвеги» без Андрея. — Я Вам помогу. Давайте, я помогу Вам, — нервно шептала я, начиная суетиться. — Мы сейчас выберемся и…

— Маша, — строго сказал Андрей и закашлялся. Кровь хлынула сильнее. — Я сказал, ты должна идти. И ты пойдёшь без меня. Если ты останешься здесь, мы умрём оба. Ты должна идти в Купол. — Андрей повернул голову, указывая на рюкзак за его спиной. — Карту! Быстрее возьми историю твоей болезни и карту. И всё остальное.

Я вдруг онемела. В любую минуту сюда могла ввалиться толпа офицеров. Я вдруг вспомнила отца. Его доброе, улыбающееся лицо мелькнуло перед моими глазами. Папа больше никогда не встретится с Андреем.

Я закрыла глаза, подавляя рыдание. Я не могла оставить Спольникова, но он был прав. Либо я уйду, либо мы умрём здесь вместе. Я должна идти к отцу. Я должна, я не могу не пойти к нему.

Поэтому сейчас я ждала, я совсем чуть-чуть тянула время, чтобы дождаться того момента, когда я смогу оставить Андрея здесь и уйти. Того момента, когда я решусь это сделать.

Я залезла в приоткрытый рюкзак за спиной Спольникова, и достала все, что было нужно. Затем я переложила вещи в свой рюкзак и закинула его на плечи.

Андрей снова приоткрыл рот, хватая воздух. Когда я примостилась рядом с ним, он приоткрыл глаза и посмотрел на меня.

— Тебе будет нужна респираторная маска и очки, — сказал мне Спольников тихо. — На пустошах лучше без них не путешествовать, особенно днём и на дальние расстояния. К сожалению, я не успел ничего собрать из обмундирования, но сейчас ночь, к тому же до Тверского всего четыре километра… Ты и так дойдёшь до города… А там… Там уже быстро сможешь найти всё необходимое.

Я зажмурилась, пытаясь заставить себя слушать. Но как было тяжело от одной мысли, что несколько минут Андрея больше не станет. Спольников смотрел на меня так, будто бы я была последней радостью в его жизни. Его ресницы дрожали, а взгляд был пронизан необоримой печалью.

— Маша, беги, — только и смог сказать он. — Прошу тебя, беги. Не оставайся здесь, иначе они убьют тебя.

Я смотрела на Андрея, не в силах сообразить, что сказать. Мне отчего-то вспоминались все те годы, что мы прожили бок о бок в этой бетонной коробке. А сейчас у нас было так мало времени, и я не знала, как с ним прощаться, потому что думала, что он будет рядом со мной и дальше. Что мы вместе дойдём до Купола, и ещё много лет будем жить где-нибудь рядом, вспоминать всё это, разговаривать, смеяться…

Но нет, не будем. Андрей останется здесь. Он умрет.

Я закрыла рот испачканной в грязи рукой, почувствовав, как грудь защемило от боли. Я с силой прикусила губу, всматриваясь в его лицо. В его красивое, такое бледное и уставшее лицо. Меня затрясло.

— Простите меня, — прошептала я, сильнее сжимая его руку. — Простите. За то, что…За всё простите.

Андрей покачал головой, едва улыбаясь.

— Не ты должна просить прощения, — сказал он, выдохнув. — А я. Прости меня, моя дорогая Машенька…

Я опустила глаза, изо всех сил пытаясь сдержать всё больше подступающие слёзы, выходило не очень. Но больше времени не было. Я вдруг вскинула голову, услышав топот — сюда бежали офицеры. Я отчетливо слышала голос управителя. Чёрт! Я посмотрела на Спольникова.

— Андрей, — тихо произнесла я, вглядываясь в его лицо.

Внутри меня прокатилась волна обжигающего страха. Страха, что это последний момент, когда я вижу Андрея. Страха от осознания того, что я больше никогда не увижу моего друга.

— Андрей, — проговорила я срывающимся голосом. — Я буду скучать по Вам! Очень сильно…

Спольников улыбнулся. Он поднёс мою руку ближе к лицу и едва прикоснулся к ней губами.

— Если бы всё сложилось иначе, — сказал он. — Я был бы счастлив…

Шаги приближались и голоса становились всё громче. Андрей нахмурился.

— Беги, Маша, умоляю тебя… Беги же…

Я вскочила с пола, заливаясь слезами, и кинулась к аварийному выходу. Колоссальным усилием я заставила себя больше не оборачиваться. Мне нужно уходить. Я должна уйти. Должна.

Но я никогда себе не прощу этого.

Вытирая слёзы, я приблизилась к двери. Как сильно сквозило.

Не медля ни секунды, я перешагнула порог и рванула в темноту и прохладу какого-то туннеля. Неровные каменные стены окружали меня, но у меня не было возможности рассматривать их. Впереди был выход, а за ним такая темень хоть глаз выколи.

Ночь. Я сразу почувствовала, когда оказалась под небом. Свежий воздух ударил мне в лицо, пыльный ветер прохладой коснулся шеи.