Возвращение (Окончательный вариант)

- ФРГ бойкот торговли с нами очень невыгоден, поэтому через несколько лет немцы на него наплюют, а потом то же сделают и остальные. Составят список товаров, которые нам нельзя продавать и на этом успокоятся. А нам главное - это привязать их к нашим газу и нефти. К хорошему привыкают быстро. Никто потом не захочет опять переходить на уголь, да и не останется ничего под него, все придется переделывать обратно. А этим можно будет воспользоваться. В самом деле, зачем мы им будем продавать нефть или газ за американскую валюту, на которую не сможем купить нужных нам вещей и оборудования? Только, прежде чем диктовать свои условия, к этому нужно хорошо подготовиться. Мы сейчас очень быстро развиваем экономику и уменьшаем зависимость от Запада. Если они будут и дальше валять дурака, проиграют все. Мы уникальны, как страна. Фактически мы могли бы почти совсем обойтись без внешней торговли. Не сейчас, а лет через двадцать-тридцать. Покупали бы только такие товары, как кофе и бананы. Конечно, невыгодно все производить у себя, а помимо выгоды у торговли есть и политические аспекты. Чем выше зависимость между соседями, тем меньше вероятность конфликтов. Война становится невыгодным делом.

- А зачем тогда было разрушать Израиль? - спросила Белохвостикова. - Сами себе навредили!

- Никто его у нас разрушать не собирался, - объяснил я. - Но все судят не по намерениям, а по делам. Ладно, вы что, пришли сюда слушать лекцию о международном положении?

- А как идут съемки фильма по твоему сценарию? - спросил Талгат. - Больше полугода снимают.

- Еще год будут снимать, не меньше, - ответил я. - Там очень много работы. Вы уже определились, где встречать Новый Год?

- Кто где, - ответил Николай. - У меня уже есть компания. Но на вечере в институте будем все. Вы ведь придете?

- Мы от коллектива не отрываемся, - сказала Люся. - Будем в обязательном порядке. Послушайте, после окончания института нам дадут отдохнуть. Нет желания сделать это вместе?

- Я хотел съездить к родителям... - заколебался Николай.

- Успеешь, - сказал я ему. - Я предлагаю совершить поход в горы с выходом к морю. Точнее, выйдем недалеко от озера Рица и автобусом едем в Сухуми. А там с недельку поживем дикарями на побережье. На все уйдет пара недель, так что будет у тебя еще возможность съездить домой. Оборудование возьмем напрокат, а инструктора я обеспечу.

- Лучше гор могут быть только горы! - запел Талгат. - Я иду! Даже один пойду, если вы откажетесь.

- Я, пожалуй, тоже, - решил Николай. - Наших в студии надо поспрашивать, может быть, пойдут и другие. Шесть человек все-таки маловато.

- Ну и я пойду, - сказала Бондарчук. - Особенно если будут нести меня или хотя бы мой рюкзак.

- Я не против, но нужно посоветоваться с родителями, - сказала Белохвостикова. - А инструктор точно будет? Тогда, наверное, разрешат.

Посидев еще с полчаса, ребята ушли.

- Пойдем сегодня к родителям? - спросила жена. - Если честно, совершенно не хочется. Устала за сегодня. Занятия, съемка, эти посиделки. Давай сегодня раньше ляжем?

- Неудобно, - ответил я. - Два шага ступить. Ты давай убирай со стола и стели постель, а я всех навещу.

Через двадцать минут мы уже выключили свет и легли в кровать.

- Ген, - сказала Люся. - А мы сами еще куда-нибудь летом поедем?

- Я предлагаю съездить в Минск к Деменковым, - ответил я. - Мы их уже столько лет не видели. Заодно поздравим с заключением брака.

Пару месяцев назад Сергей прислал письмо, в котором сообщил, что вопреки желанию родителей Ирины, они поженились и сейчас живут вместе с его отцом.

- Я только "за". А в городок не заедем?

- Можно и заехать, - согласился я. - Только там ведь уже никого из ребят нет. Даже если кто-то из родителей еще служит, сами они учатся или работают в других местах. Разве что съездить посмотреть на дома и на школу, да прижаться щекой к деревьям, которые помнят тебя еще маленькой. Только для тоски по детству ты еще слишком молода. Вот лет через пятьдесят приедем и будем тереться о кору вдвоем.

Утром у меня с учебой не заладилось. В семь часов позвонили и без объяснений причин предупредили, что в институт отвезут только Людмилу, а я нужен по делу.

- Не иначе что-то случилось, - сказал я жене, когда мы спускались к машине. - Я подобных вызовов не припомню.

Рядом с шофером в приехавшей машине сидел охранник. Мы поздоровались, заняли места сзади, и шофер погнал машину к институту. Высадив Люсю, он через пятнадцать минут въехал в ворота на территорию Кремля. Сопровождающий о чем-то переговорил с охраной и вернулся к машине.

- У вас есть с собой оружие? - спросил он. - Давайте сюда, вам его вернут, когда поедете обратно.

Я молча достал и протянул ему пистолет. Надо было его вообще не брать. Он отнес мой ствол и сел в машину на этот раз рядом со мной.

После двух проверок документов меня пропустили в комнату для заседаний, в которой за большим столом сидели четверо. Я их всех знал: Брежнева и Суслова лично, а Косыгина и Громыко по фотографиям.

Я представил, как подхожу к столу и говорю им: "Здравствуйте, товарищи!", и мне стало смешно.