Возвращение (Окончательный вариант)

Мы, как ехали вчетвером, так и зашли в лифт. Александр Яковлевич надавил на кнопку четвертого этажа и через минуту мы уже входили в просторную прихожую квартиры Брежнева. Открыла нам его жена.

- Леня! - обрадовалась она. - А ну-ка покажись! Посвежел и похорошел, вот что значит море. Шура, проходите в комнаты, я вас накормлю обедом.

- Спасибо, Виктория Петровна, но я еще не голоден, - отказался Рябенко. - Сдаю вам мужа с рук на руки.

Он повернулся к двери, и она увидела нас.

- У нас гости? Что же ты молчал? Проходите, ребята. Неужели? Вы та самая Черзарова, которая пела о матери? Леня, большего подарка ты мне не мог сделать! А Вика как обрадуется! А кто этот молодой человек? Кажется, я вас тоже где-то видела.

- Здравствуйте, Виктория Петровна! - поздоровался я. - Слава недолговечна, вот меня уже и не узнают.

- Иди в комнату, артист, - сказал Брежнев. - Берите вон там тапочки. Вика, эти молодые люди у нас сегодня переночуют.

- Пусть остаются хоть на неделю! - сказала жена. - Идите в гостиную. Вещи пока оставьте здесь, я вам потом покажу, куда их поставить. Тебя ведь Людмилой зовут?

- Лучше Люсей, - ответила подруга. - А это Гена. Мы с ним вместе выступаем, а пою я его песни.

- Вот как! - сказала она. - Действительно, вы же пели вдвоем песню о войне. Только я тогда больше смотрела на тебя. У тебя было такое одухотворенное лицо, что слезы наворачивались на глаза!

Мы вошли в гостиную и осмотрелись. Что можно было сказать о квартире генсека? Особой роскоши я в ней не увидел, но она была... просторной. Пять комнат, из которых самая маленькая была не меньше нашей большой. В то время Галина жила отдельно, а Юрий с семьей вообще был в Швеции, так что мы их точно не стеснили.

- Садитесь на диван, - сказал Брежнев. - Можете включить телевизор.

Мы послушно сели на большой диван, а Леонид Ильич ушел на кухню к жене. Почти тотчас же кто-то отпер входную дверь и зашел в прихожую.

- Куда дели тапки? - раздался девчоночий голос. - Бабушка!

Дверь кухни приоткрылась и из нее выглянула Виктория Петровна.

- Вика, у нас гости! - сказала она. - Возьми еще пару тапочек в тумбе и иди в гостиную, там тебя ждет сюрприз.

Шлепая большими тапочками, в комнату зашла симпатичная девчонка лет тринадцати.

- Ой! - сказала она, уставившись на меня широко открытыми глазами.

- Здравствуй! - сказал я ей. - Тебя Викой зовут? Я Гена, а это Люся.

- Я вас знаю, - ответила она. - Я все ваши песни слушала и книгу прочитала. Она у меня на полке стоит.

- И как книга? - спросил я.

- Не все понятно, но здорово!

- Дети, мойте руки и за стол! - позвала с кухни Виктория Петровна. - Уже все готово. Вика, проведи ребят.

Через несколько минут мы уже сидели в здоровенной кухне и ели густой и очень вкусный борщ со сметаной.

- Очень вкусно! - похвалила Люся. - У Гены мама такие же готовит. Поешь первого и уже наелся.

- У бабушки вы первым не отделаетесь, - предупредила Вика. - Второе тоже придется съесть. Вы к нам надолго?

- Погостят сегодня, а завтра куда-нибудь на время пристроим, - сказал ей Леонид Ильич. - Дней через десять в Москву переедут их родители, тогда уже будут жить дома.

- А вы нам что-нибудь споете?

- Можно и спеть, - согласился я. - Только без аккомпанемента совсем не то впечатление.

- Я сейчас возьму у соседей гитару! - вскочила Вика. - У Мишки есть.

- А ну немедленно сядь! - рассердилась бабушка. - Поешь, потом сходишь.

- Он не только песни пишет, - сказал Леонид Ильич, доедая первое. - На море меня смешил анекдотами. Я таких не слышал, и рассказывать он их мастер! Расскажи что-нибудь, что еще не рассказывал.

- Знаменитый русский певец Вертинский, уехавший еще при царе, возвращается в Советский Союз. Он выходит из вагона с двумя чемоданами, ставит их, целует землю, смотрит вокруг и говорит: "Не узнаю тебя, Русь!" Потом оглядывается - чемоданов нет! И говорит: "Узнаю тебя, Русь!"

- Да, это про нас, - сказала Виктория Петровна, постучав по спине закашлявшегося мужа. - Только давай ты нам их расскажешь после обеда, а то сейчас еще кто-нибудь подавится.

- Виктория Петровна, может быть, не надо? - попытался я увильнуть от поедания котлет с рисом. - Честное слово, я уже наелся! И Леониду Ильичу вы не положили.

- Ему не нужно, - ответила она, - а вы растете. Если хочешь, положу меньше гарнира, но съесть надо.

После обеда мы поблагодарили хозяйку и вернулись на диван, а Вика умчалась к соседям за гитарой. Зазвонил телефон, к которому подошел Брежнев.

- Да, приехал, - сказал он. - Привез. Сегодня переночуют у меня, а завтра посмотрим. Да, конечно. Если хочешь, приезжай.

- Через полчаса подъедет Суслов, - сказал он, положив трубку на рычаг. Наверное, захочет с тобой поговорить. Может, это даже и к лучшему: не придется вас завтра возить в ЦК.

Появилась Вика с гитарой.

- Спой "Все для тебя"! - попросила она.

- А ты откуда знаешь об этой песне? - удивился я. - Белорусское телевидение ее из записи концерта не убрало, а по центральному я ее не слышал.

- Ее по "Маяку" передавали, - пояснила девчонка. - А еще уже есть магнитофонные записи. У нас и мальчишки поют, но это совсем не то.