Возвращение на Цветочную улицу

— Послушайте, вы должны понять, что я уже не та, что раньше, — произнесла Аликс, сглатывая ком в горле. Она не хотела, чтобы Сьюзен видела ее плачущей. — Джордан это знает, а вы, видимо, нет.

— Может, и нет, — признала Сьюзен. — Но что я должна думать, когда к тебе приходят люди с просьбой кого-то убить?

— Не убить, а избить, — поправила Аликс, считая, что между тем и другим — большая разница. — Маргарет хотела, чтобы человеку, сделавшему больно ее дочери, тоже причинили боль.

Должно быть, она повысила голос, потому что Джордан обернулся.

— Это папа тебе рассказал? — спросил Джордан, быстро подходя к столику, где они сидели.

Сьюзен встретилась взглядом с Аликс в безмолвной просьбе не рассказывать об остальном разговоре.

— Да, он упоминал об этом, — натянуто ответила Сьюзен. — Мы с Аликс обсуждали этот… инцидент.

Джордан встал позади Аликс и положил руки на ее плечи.

— А Аликс рассказала, что она ответила Маргарет? — Голос Джордана был невозмутим, но Аликс чувствовала, сколько эмоций скрывалось за этой невозмутимостью.

Сьюзен помотала головой:

— Мы до этого не добрались.

— Она говорила с Маргарет о прощении, — объяснил Джордан. — Какой прекрасный ответ, не правда ли? Я уверен, Маргарет внимательно слушала.

— Надеюсь, — пробормотала Аликс. Она не знала точно.

— Она слушала, потому что Аликс сама пережила похожую злобу и боль. Знаю, ей не нравится, что я сейчас об этом вспоминаю. Чтобы вырасти неиспорченной в среде, в которую попала Аликс, нужно быть необычайной женщиной. С каждым днем я восхищаюсь ею все больше. — Джордан наклонился и взял Аликс за руку. — Только тот, кто научился прощать невыносимую боль, может помочь тому, кому все еще больно.

Аликс сжала руку Джордана и, обернувшись, посмотрела на него с предупреждением, но Джордан не обратил внимания.

— Поэтому Аликс будет так полезна мне в церкви и дома, — продолжал Джордан. — Люди могут не бояться рассказать ей о чем угодно. Вот какой дар она принесет моему приходу. — Он встретился взглядом с Аликс и улыбнулся. — Я рос в церкви и не знаю, как ладить с беспризорниками. Они считают, что я не способен понять их проблемы, и это действительно так. Я не могу. Я никогда не ночевал в каком-нибудь переулке под открытым небом. Зато такой опыт есть у Аликс. И дети послушаются ее гораздо охотнее, чем меня.

— Ты хочешь работать с беспризорниками? — удивилась Сьюзен.

Джордан кивнул:

— Мама, я не хочу всю оставшуюся жизнь читать проповеди церковному хору. Доктор идет к больным. Этим детям нужна Божья любовь. Но я расскажу им о ней, посоветую, что делать, а они станут лишь зевать мне в лицо. А потом дети посмотрят на Аликс и увидят человека, который сумел изменить свою жизнь. Как ты думаешь, кого они станут слушать? Меня, кто всю жизнь прожил в комфорте, или Аликс, которая, как и они, знает, что такое улица?

Сьюзен повернулась к Аликс. Выражение ее лица прочесть было трудно.

— Дело не только в беспризорниках. Я говорю и обо всех. Девушку с сердцем добрее, чем у Аликс, трудно вообразить. Она относится к людям с заботой, и они любят ее за это. — Джордан помолчал. — Я вижу, как дети тянутся к Аликс. Она не берется их судить, а просто слушает с любовью и пониманием и убеждает их в том, что выход есть.

Сьюзен и Аликс снова встретились взглядами.

— Джордан, принеси мне тарелку! — позвал отец. — Ребрышки готовы в лучшем виде!

— Сейчас! — Джордан скрылся в кухне.

Сьюзен опустила голову:

— Я чувствую себя полной дурой, Аликс.

— Почему? — спросила девушка. После того как Джордан говорил о прощении, Аликс больше не могла злиться. Слова его матери причинили ей боль, и понадобится время, чтобы она смогла обо всем забыть. И тем не менее сохранить отношения со Сьюзен было для них с Джорданом очень важно. — Вы любите своего сына и хотите для него хорошую жену. Как я могу вас осуждать?

— Просто… Ох, я чувствую себя такой дурой. Джордан прав. Ты станешь ему прекрасной женой. И станешь прекрасной женой священника.

Аликс пожала плечами:

— Я буду стараться.

— Пожалуйста, — прошептала Сьюзен, ее голос дрогнул, а глаза наполнили слезы, — не нужно меня ненавидеть.

Аликс взяла Сьюзен за руку:

— Я не держу на вас зла.

— Я дала тебе столько поводов ненавидеть меня, но, несмотря на это, ты все равно добра ко мне. Прости. Мы можем оставить все позади и начать сначала?

— Разве не этому учит нас Отец Небесный? — спросила Аликс. — Ведь мы просим Господа простить нам долги наши, как и мы прощаем должников наших.

Сьюзен улыбнулась сквозь слезы:

— Я замужем за Ларри уже тридцать восемь лет, и все это время была женой священника. И тем не менее мне есть чему у тебя поучиться. — Она поднялась и обошла стол.

Аликс поднялась навстречу, и они крепко обнялись.

Это было начало. Начало, на которое Аликс так надеялась.

Глава 34 Колетта Блейк

Колетта не могла заснуть. Словно было не три часа темной безлунной ночи, а светлый полдень.