Возвращение Матарезе

– Эй, Джек! – крикнул самый молодой из троих, обращаясь к тому, кто высадился первым. – Вытащи лодку на берег и иди туда, – он указал в сторону, где укрылась Антония. – А ты, Гарри, осмотришь противоположную часть бухты. – Это была зона ответственности Прайса. – На острове кто-то есть, фонарь не мог светить из ниоткуда! – Предводитель маленького отряда говорил по-английски, однако язык этот не был ему родным. Акцент выдавал в нем уроженца Восточной Европы, славянина или прибалта.

– Не знаю, приятель, – воскликнул Гарри. Он говорил на австралийском диалекте английского, который называется также «страйн». – На этих Карибских островах творится много всякой чертовщины. Свет отражается от чего угодно.

– Сейчас мы определенно видели луч фонаря. Хватит разглагольствовать, пошли!

– Если мы и вправду видели то, что нам показалось, – заговорил тот, кого звали Джеком, судя по всему, выходец из лондонских низов, – эти друзья не слишком стеснялись своего присутствия, я прав?

– Не рассуждайте, а ищите. Ищите!

– Мне платят не за то, чтобы мне раскроил башку какой-нибудь сумасшедший дикарь.

– Гарри, ты не стоишь тех денег, которые тебе платят, так что поторопись! – Именно в это мгновение укрывшийся среди скал Скофилд увидел то, что надеялся увидеть. Предводитель высадившегося отряда достал из кармана куртки маленькую рацию и заговорил в нее: – На берегу никого нет, свет сквозь заросли не пробивается. Приступаем к осмотру острова; будем поддерживать радиосвязь.

Он снял через голову шнурок и, зажав фонарик в левой руке, поводил лучом из стороны в сторону. Скофилд пригнулся за скалы, и луч света скользнул у него над головой. Снова наступила темнота, нарушаемая лишь редкими проблесками лунного света. Беовульф Агата с тревогой выглянул из-за неровной линии камней.

Предводитель что-то увидел, и Скофилд сразу же понял, что именно: ряды маленьких фотоэлементов, источник электроэнергии, которой питался остров номер 26 Внешней гряды. Предводитель медленно двинулся вперед.

В это время на правой оконечности бухточки его неопрятный подчиненный по имени Джек осторожно продвигался по песчаному берегу, беспорядочно водя по сторонам лучом фонарика. Когда он оказался в двух шагах от Антонии, та вышла из-за кустов и, приставив короткий ствол «узи» ему к спине, прошептала:

– Если издашь хоть звук, отправишься на корм рыбам – кажется, так говорится. Брось оружие!

На левом фланге Прайс, затаившийся за валуном, ждал, когда к нему приблизится австралиец с фонарем. Как только Гарри остановился совсем рядом, буквально касаясь плечом валуна, Камерон обошел камень с противоположной стороны и оказался в трех шагах за спиной незваного гостя.

– Если ты хоть пикнешь, приятель, то попадешь прямиком в кенгуриный ад, – тихим, повелительным тоном произнес он.

– В чем де…

– Один раз я сказал! – свирепо оборвал его Прайс. – И повторять не буду. А ты превратишься в окровавленный труп.

– За меня не беспокойся, приятель. Для такого дерьма я не нанимался.

– А для какого нанимался… приятель?

– Да я вообще… только ради денег… эти ублюдки платили за неделю столько, сколько я не зарабатывал и за два месяца!

– Каким ветром тебя занесло так далеко от дома?

– Сам я родом из Перта, работал в Индийском океане. Я берусь за любую работу, и моралью себя особо не обременяю, – понимаешь, что я имею в виду. Впрочем, все мы и так отправимся в преисподнюю.

– Тебе известно, на кого ты работаешь?

– Понятия не имею. Я не спрашивал, да и мне это по барабану. Наверное, контрабанда; скорее всего, наркотики. Мы встречали танкеры, которые направлялись в Дурбан и Порт-Элизабет.

– А ты красивый.

– Мои дети того же мнения. Как говорите вы, янки, рожей я вышел.

– Держи голову ровно, австралиец, так будет совсем не больно.

– Что…

Осторожно положив пистолет-пулемет на землю, Камерон бесшумно приблизился к Гарри сзади, поднял обе руки вверх и резким, умелым движением опустил их на шею австралийского искателя приключений. Сонная артерия оказалась на мгновение пережата, но не порвана; Гарри пробудет без чувств как минимум два часа.

Вдруг из темноты, которой была окутана середина бухточки, донесся голос, говоривший по-английски с сильным акцентом:

– Джек, Гарри, нашел! Тут их столько, что не сосчитать. Несколько десятков тарелочек, подсоединенных к главному кабелю! Он здесь! Это его электричество!

– А я нашел тебя, – произнес Скофилд, поднимаясь над погруженными в мрак скалами, сжимая в руке пистолет-пулемет с глушителем. – Предлагаю бросить твой «АК-47», а то я рассержусь и всажу тебе пулю в голову. Такое оружие мне не нравится: из него можно кого-нибудь убить.

– О господи, это вы!

– Что ты сказал?

– Ваше кодовое имя – Беовульф Агата.

– И ты это определил в такой темноте?

– Я слышал записанный на пленку ваш голос.

– Почему вам так хотелось меня найти? Хотя нельзя сказать, что сделать это было трудно.

– До недавнего времени необходимости в этом не возникало. Беовульф Агата был забытой реликвией, человеком, который исчез.

– И вот теперь я вернулся?