Возвращение короля

— Можем приносить вести, — сказал Дикий Человек. — Мы смотрим с вершин. Залезаем большую гору, смотрим вниз. Каменный город закрыт. Вокруг огонь, сейчас тоже внутри огонь. Ты хочешь туда ехать? Ехать быстро, быстро надо. Гургун и люди из-за Черных Гор сидят на конской Дороге. — Он взмахнул короткой узловатой рукой в сторону востока. — Там. Их много, очень много. Больше, чем вас, всадники.

— Откуда ты знаешь? — спросил Эомер.

Ни плоское лицо старика, ни темные глаза не изменили выражения, но в голосе зазвучала обида.

— Дикий Люди — дикий и вольный, но не дети, — ответил он. — Я большой вождь, я Ган-Бури-Ган. Умею считать много: звезды на небе, листья на деревьях, люди в темноте. Вас десять и пять по двадцать раз двадцать. Их больше. Большая война. Кто победит? Где каменный город, стены ходит гургун, там еще больше.

— Увы, мудро говорит этот человек, — сказал Феоден. — Даже очень мудро. Разведчики донесли, что Враг поставил заграждения и вырыл рвы поперек дороги. Мы не сможем смести их внезапным ударом.

— Но спешить надо, — сказал Эомер. — Мундур горит!

— Пусть Ган-Бури-Ган кончит, — отозвался Дикий Человек. — Он знает много дорог. Поведет там, где нет волчьих ям, где не ходит гургун, а только Дикий Люди и звери. Когда люди из каменных домов был сильный, он построил много дорог. Он резал скалы, как охотники свежуют убитый медведь. Дикий Люди думал, он ел камни. Возил через Друадан от Мин Риммон. Большие телеги. Сейчас не ездят. Забыл дорогу. Дикий Люди помнят. Дорога бежит по горе и за горой, где трава, где деревья, за Риммон, потом вниз, где Дин, и потом опять на Дорогу Всадников, Дикий Люди покажут. Ты убьешь гургун, разрубишь ночь светлым железом. Потом Дикий Люди будут спать спокойно в Диком Лесу.

Эомер обменялся с Королем несколькими словами по-рохански. Потом Феоден обратился к Дикому Человеку:

— Мы принимаем твои услуги. Правда, мы таким образом оставим позади крупные силы врага, но это уже не имеет значения. Если Каменный город падет, нам пути назад не будет. Но если он уцелеет, банды орков сами окажутся отрезанными. Сослужишь верную службу, Ган-Бури-Ган, — обещаю тебе большую награду и дружбу Рохана навеки.

— Мертвый не бывает друг живых и не может давать дары, — ответил Дикий Человек. — Если будешь живой, когда Тьма уйдет, оставь Дикий Люди в лесу и запрети убивать, как зверей. Ган-Бури-Ган ведет тебя не в западню. Он сам пойдет Отец Всадник рядом, и если плохо поведет, можно его убить.

— Да будет так! — сказал Феоден.

— Сколько времени уйдет на обход врага и возвращение на Тракт? — спросил Эомер. — Мы поедем, ты пойдешь впереди. Дорога, наверное, узкая.

— Дикий Люди быстро ходят. Дорога в Долине Каменных Телег широкий, четыре лошадь, — ответил Ган и показал рукой на юг. — В начале и в конце очень узкий. Дикий Люди на рассвете отсюда ушел, в Амон Дин пришел полдень.

— Можно надеяться, что первый эоред дойдет за семь часов, — сказал Эомер, — а все войско — за десять. Могут встретиться непредвиденные препятствия, перед выходом из гор колонна растянется, понадобится время на перестроение. Сколько сейчас времени?

— Не все ли равно? — сказал Феоден. — Сейчас круглые сутки ночь.

— Сейчас темно, но не ночь, — сказал Ган. — Когда выходит Солнышка, она теплый, мы чуем, она только закрыт. Уже поднималась над восточными горами. В небесных полях день начинается.

— Раз так, пора немедленно выступать, — сказал Эомер. — Но я сильно сомневаюсь, что мы сегодня успеем прийти на помощь Гондору, даже если будем очень спешить.

Мерри не стал больше слушать, а пошел готовиться к походу. Значит, это был последний привал перед битвой. Хоббит не тешил себя надеждой, что после нее останется много живых, но мысль о Пине и о горящем городе заставила его забыть собственные страхи.

В этот день все шло гладко. Рохирримы не видели и не слышали врагов, не наткнулись ни на одну засаду. Дикие Люди расставили на пути своих чутких охотников, чтобы ни один орк, ни один шпион не узнал про переход. Тьма сгущалась по мере того, как они приближались к осажденному городу. Всадники шли длинной колонной, в темноте казалось, что по тропе движутся тени людей и лошадей.

Перед каждым эоредом шел проводник, лесной человек, а старый Ган был рядом с Королем.