Возвращение короля

Мерри едва сумел вымолвить ответное «Прощай!». Ему было нестерпимо жаль расставаться с Бродяжником, но слова «Путь Мрака» угнетали его, он снова почувствовал себя маленьким и остро пожалел, что рядом нет веселого, неунывающего Пина. Кони под Всадниками нетерпеливо перебирали ногами, и Мерри хотелось, чтобы поход начался, чтобы не длить тяжести прощания. Наконец, после короткого приказа Теодена, Эомер взмахнул рукой и отряд всадников пришел в движение. Вскоре они уже скрылись за поворотом. Арагорн с вершины невысокого холма долго глядел им вслед. Спустившись, он подошел к Хальбараду.

– Я проводил троих очень близких друзей, Хальбарад. И меньшего из них я люблю ничуть не меньше других. Он не догадывается даже, к какой судьбе скачет, но если бы узнал, то не повернул бы коня.

– Насколько я успел узнать хоббитов, – отозвался Хальбарад, – они отважны и слово «долг» им знакомо. Мне не жаль сил, потраченных на охрану границ Хоббитании.

– Мы сроднились с ними, – задумчиво проговорил Арагорн, – но вот пришлось расстаться. Пора и нам. Сначала обед, а потом – в путь! Леголас, Гимли, нам нужно поговорить.

Однако за столом Арагорн долго молчал.

– Успокойся, – участливо сказал Леголас, – к чему печалиться? Что такое стряслось со времени нашего прибытия?

– Мне пришлось выдержать битву пострашнее недавней, – хмуро ответил Арагорн. – Все это время я провел наедине с Палантиром Ортханка, друзья.

– Ты смотрел в этот проклятый камень?! – ужаснулся Гимли. – Но ведь даже Гэндальф опасался этого! И ты... ты сказал что-нибудь Врагу?

– Ты забываешь, с кем говоришь! – глаза Арагорна вспыхнули. – Что, по-твоему, я должен сказать Ему? Что охотно обменял бы одного дерзкого гнома на смирного орка? – лицо его стало мягче, и на нем еще отчетливее проступили следы усталости. – Нет, добрый Гимли, я ничего не сказал Врагу. Камень мой по праву, и я могу пользоваться им. Но если право мое бесспорно, то вот сил едва хватило, – по лицу Следопыта прошла судорога. – Борьба была страшной, но я не только не сказал ему ничего, но и вырвал Палантир из-под его власти. Это удар для него, и сильный удар. Враг видел меня; не так как вы, по-другому, но видел. Сомневаюсь, чтобы это ему чем-нибудь помогло. До сих пор он не знал о моем существовании, и это – второй удар. Ибо он не забыл ни Исилдура, ни его Нарсил, и вот теперь, в трудный для него час, он узрел потомка Исилдура, увидел Андрил и узнал этот меч. Как ни велико его могущество, но и ему ведом страх, и его вечно снедают тревоги.

– Но он очень силен, – сказал Гимли, – и теперь не замедлит с ударом.

– Кто спешит, тот рискует промахнуться, – ответил Арагорн. – Мы не будем ждать, пока он ударит, и мы не самые слабые в Средиземье, – Следопыт помолчал и уже более спокойно сказал: – Подчинив Камень Ортханка своей воле, я узнал немало. Я видел, что Гондору угрожает с юга новая опасность. Если не предотвратить ее, Гондор не выстоит и десять дней.

– Значит, он падет, – скорбно произнес Гимли. – Кого послать на помощь, и как она успеет?

– Послать некого, это верно. Значит, придется идти самому. А что до времени, то к побережью ведет короткий путь, и воспользоваться им не поздно. Это – Путь Мрака.

– Путь Мрака... – повторил, вздрогнув, Гимли. – Я уже слышал сегодня эти слова и видел, что Всадникам они не по душе. А Теоден считает, что простому смертному он не по силам. – Простому смертному – да, – твердо сказал Арагорн. – Это зловещий путь. На нем можно встретить силы, враждебные разуму и всему миру живых. Но сейчас для всего Средиземья настает такой решительный миг, когда наследник Исилдура, если осмелится, может воспользоваться этим путем. Слушайте, что передает мне Элронд через сыновей: «Пусть Арагорн помнит о словах прорицателя и Пути Мертвых.»

– А ты знаешь, что это за слова? – спросил Леголас.

– Да. Мальберт Прорицатель во дни Арвендуи, последнего короля Форноста, сказал:

Тень покрывает великие земли
Крыльями мрака от края до края.
Тьма у могил... Содрогается замок...
Близится время подняться умершим:
Клятвопреступников час наступает.
Эреха камень опять соберет их
Вместе по звуку звенящего рога.
Кто обладатель священного рога?
Кто созовет их у Черного Камня?
Тот, чьему предку служили неверно
Люди, забытые в сумерках серых.
Тот, кто откроет забытые двери,
Тот, кто проследует Тропами Мертвых...

Сейчас еще темен смысл этих слов, но скоро он прояснится, – продолжал Арагорн, – и ясность придет на пути, который я выбираю, выбираю без всякой радости, а только потому, что так должно. Тяжкий труд и великий страх, а может быть, и что-нибудь похуже сулит этот путь, поэтому я не прошу вас идти со мной...