Возвращение колдуна

На следующий день я выбрался на улицы Линдера, желая изучить окрестности и, может быть, порасспрашивать местных об истории моего нового жилища. Джаг, как обычно, летал где-то над крышами, а я пробирался сквозь толпу горожан внизу, отчасти даже завидуя мальчишке. Летать мне нравилось гораздо больше, чем толкаться локтями на площадях и улицах.

Ещё нужно было где-то раздобыть денег и еды, в доме, само собой, не оказалось ни того, ни другого. Все деньги и драгоценности оттуда давным-давно вынесли, и даже тайники, указанные Кассием, оказались пусты, в чём он тут же обвинил свою жену. Хотя как по мне, обчистить их мог любой мародёр, либо достаточно смелый для того, чтобы не обращать внимания на шорохи и завывания призрака, либо озаботившийся защитой.

В Линдере я старался держаться подальше от казарм легионеров и вообще от представителей власти. Я снова считался бродягой, бесправным и презренным, более того, я считался дезертиром, даже при том, что не давал присяги. Империя потратила на меня денежки, кормила и одевала, и ей этого было достаточно. А дезертиров могло ждать только одно наказание — смерть через повешение.

— Горячие пирожки! С мясом, с ливером, с капустой, с яйцами!

— Свежая рыба! Подходи и проверяй!

— Хлеб из пекарни Фергуса! Мягкий, как перина! Только что из печки!

— Дичь прямиком из леса!

Я забрёл в торговый квартал, окунаясь в шум и гам торговых рядов, где от каждого прилавка доносились зычные призывы покупать именно у него, а покупатели с корзинками и мешками сновали от одного к другому, лишь каким-то чудом не пересекаясь и не сталкиваясь друг с другом. В животе предательски заурчало, я снова ощутил мерзкое сосущее чувство голода, давным-давно позабытое, и передо мной ясной картиной проявились воспоминания мой собственной юности.

Той, которую я постарался забыть. Юности, проведённой на улицах столицы. До того, как я обнаружил в себе способности к магии. Я точно так же голодал, ночевал в подворотнях и переулках и всеми способами боролся за собственное выживание, буквально выгрызая себе место под солнцем.

Эти воспоминания всегда меня раздражали, но я оставлял их как напоминание о том, из какого дерьма мне удалось подняться, как стимул двигаться дальше. И в этот раз стимул тоже сработал, так что я раздражённо стиснул зубы и пошёл сквозь торговые ряды, цепким взглядом выискивая какого-нибудь зазевавшегося торгаша, чтобы обнести его прилавок.

Мне уже приходилось красть раньше, в той же самой юности, так что совесть меня не мучила. Ну а теперь, когда у меня есть магия, это становится простейшим делом. Да, любой другой маг, даже в ранге Новичка, презрительно скривил бы лицо от одной только мысли о воровстве с помощью магии. Но я не любой. Я — Максиан Примус Инвикт, архимаг Высшего Круга, и все писаные и неписаные правила сообщества магов я либо устанавливал сам, либо игнорировал.

Пирожок в форме большой рыбины будто бы сам скользнул мне в руку, когда я проходил мимо прилавка. Никто даже ничего и не заметил, и дальше я пошёл, поедая его на ходу без всякого стеснения, открыто и смело. Точно таким же образом в мой карман перекочевали несколько мелких монет.

Кто-то, наверное, мог бы меня обвинить, заявить, как низко я пал, до чего опустился. Но как по мне, гораздо большим унижением было бы развлекать толпу дешёвыми фокусами за пригоршню монет, как это иногда делали вылетевшие из схолария Новички и даже Ученики. Продавать своё искусство, меняющее реальность, как по мне, куда зазорнее, чем использовать его для собственного выживания.

Так что я шёл и раздумывал над способами быстрого обогащения, желательно такого, чтобы не привлечь к себе внимание властей неосторожными действиями.

Именно поэтому превращение свинца в золото, при всей своей привлекательности, мне не подходило. Изображение льва на реверсе всех монет в Империи было не просто гербом императора, обозначающим их принадлежность, лев служил ещё и защитой от подделок, в том числе, колдовских. Я был одним из тех магов, кто разрабатывал штампы для императорского монетного двора, и обойти эту защиту было нельзя. Даже мне.

Продать что-нибудь из дома Кассия тоже не представлялось возможным, всё ценное оттуда давно вынесли, а то, что осталось — сгнило от времени.

На ум приходили только криминальные схемы с банальным отъёмом денег. Оставалось только определиться с тем, у кого именно их отнимать, и безопаснее всего, как ни странно, отнять деньги можно было у местных бандитов. Они не пойдут жаловаться властям, а будут пытаться решить вопрос самостоятельно. Без шансов, конечно же. Они попытаются, конечно, но противостоять мне, даже в таком состоянии, у них не хватит силёнок.

Значит, надо выбрать первую жертву. И ноги сами понесли меня в трущобы, в которых мы пили с Беллом, Виком и Ялмаром. Уж там-то точно найдутся те, кто мне нужен.