Адам в упор глядел на нее. — Кстати, о твоей семье: ты, без сомнения, наслышана о моей неудачной поездке в Уэльс в поисках тебя?
— О да. Отец позвонил мне сразу, как только ты уехал.
— Там меня приняли значительно хуже, чем даже у Клеров.
— Интересно! А чего же ты ожидал?
— Какого черта, Лоури, я ведь пытался разыскать тебя! В то время мне и так приходилось несладко и только не хватало мотаться по всей стране в поисках тебя.
— Я не просила, чтобы ты меня разыскивал, — сказала она, ничуть не тронутая его словами, — и к тому же одну поездку в Квамдервен едва ли можно назвать мотанием по стране.
Адам с трудом сдержал себя.
— В любом случае, это была пустая трата времени. Твой отец наотрез отказался сказать мне, где ты, и едва ли не вышвырнул меня вон. Твоя мачеха ко мне даже не вышла. Я больше ничего не мог сделать, так что вернулся в Лондон и попытался забыть о твоем существовании.
— Очень разумно.
Он угрюмо посмотрел на нее.
— Похоже, ты легко меня забыла, раз уже с кем-то еще.
— Я уверена, что и ты сделал то же самое.
Адам допил свой коньяк.
— Как ни странно, нет, — произнес он без всякого выражения. — А вообще-то, ничего странного. У меня просто нет времени на женщин. Работа заполняет всю мою жизнь.
Лоури скептически улыбнулась.
— В это трудно поверить.
— Так часто бывает, когда говоришь правду — В его ответной улыбке не было веселья. — Моя мать очень беспокоится из-за меня. Раньше она беспокоилась из-за «бесконечного хоровода моих подружек» — ее слова, не мои. Теперь она не довольна, потому что их вовсе не стало.
— Совсем ни одной?
— Ни одной. Она мне говорит, что я должен завести семью. — Его рот скривился. — К счастью, она никогда не узнает о том, как я однажды чуть не исполнил ее желание.
Лоури взяла свою сумочку и шарф.
— Хорошо. Ну а теперь когда ты узнал все, что хотел…
— Не торопись. — Адам резко протянул руку через столик и остановил ее. — Я узнал далеко не все, Лоури. Я хочу знать, куда ты поехала и почему велела всем не говорить мне, где ты.
— Я уже сказала тебе, куда я поехала. Я решила пожить у родственников и заставила всех пообещать, что они тебе ничего не скажут потому, что никогда больше не хотела тебя видеть. Так что все очень просто.
Она встала с твердым намерением пойти домой. Адам поднялся вслед за ней.
— Я бы отвез тебя домой, но последняя рюмка коньяку была явно лишней. Подожди здесь минуту я попрошу, чтобы тебе вызвали такси.
Лоури открыла рот, чтобы сказать, что дойдет до своего дома пешком, но потом передумала. Если она это скажет, то он, конечно, пойдет ее провожать.
Пока они ждали в фойе, Лоури попыталась сказать что-нибудь нейтральное, чтобы хоть немного снять напряжение между ними.
— Спасибо за вкусный ужин, — придумала она наконец.
Адам посмотрел на нее с сардонической усмешкой.
— Ты к нему почти не притронулась.
Снова молчание.
— Ты завтра возвращаешься в Лондон? — вежливо спросила она, мечтая, чтобы такси скорее приехало.
— Еще не знаю, — ответил он, пожав плечами. — Зависит от того, успею ли я сделать все, зачем приехал.
К превеликому облегчению Лоури, такси наконец-то приехало, и она, улыбаясь, протянула Адаму руку.
— Ну, до свидания, еще раз извини за машину.
— Небольшая плата за честь снова увидеть тебя, — насмешливо улыбнулся он и вместо того, чтобы пожать ей руку, поднес ее к губам, а потом вдруг резко отпустил.
Когда она выходила из отеля, он не сделал ни шага, чтобы проводить ее. Лоури была удивлена. Она не сомневалась в том, что он проводит ее до такси, хотя бы только для того, чтобы узнать, где она живет.
На следующее утро Лоури почувствовала себя совершенно разбитой. Она едва смогла подняться с постели, разбуженная требовательным криком своей дочки. Однако она немедленно встала, зевая, накинула халат и поспешила к Рози, которая стояла в своей кроватке, колотя по прутьям погремушкой.
— Ба-ба, ба-ба, — продекламировала Рози и бросив погремушку, протянула ручку к Лоури. — Ма-ма.
Она встретила Лоури неотразимой радостной улыбкой, и та подхватила ее на руки и расцеловала, а затем переодела малышку в приготовленные накануне вещички — красные колготки и свитерок, комбинезон из джинсовой ткани в крупный, красный и желтый горошек и клетчатые красные ботиночки. Лоури принесла, дочку на кухню, усадила в высокий стульчик, поставила греться бутылочку с детской смесью и наполнила водой чайник. Она приготовила себе чай и, поджарила тост, повязала дочке слюнявчик, насыпала хлопья в чашку, залила их смесью из бутылочки. Затем присела покормить свою дочку, думая о том, как хорошо, что, несмотря на тревожную, бессонную ночь, она может делать все необходимое автоматически. Розия съела свои хлопья, допила оставшееся в бутылочке молоко, а потом принялась жевать хлебные палочки, пока. Лоури ела свой скромный завтрак.