Возвращение к любви

Без высокой духовной культуры, утверждал он, нам всегда будет трудно решать важные проблемы. И чем дальше, тем больше. Кое у кого существует мнение: раз у человека есть красивый дом, обильный стол, хорошая одежда, то ничего другого ему и не нужно. Но духовный мир каждого из нас должен расти вместе с благосостоянием и даже опережать его…

И тут Дворец культуры сыграет свою роль.

Во время одного из таких разговоров, когда решалась судьба будущего Дворца культуры, Мога в шутку сказал:

«Колхоз, дорогие мои, это государство в миниатюре. Мы ставим вопросы экономического порядка, внутренней, внешней политики, имеем экономические и дружеские связи не только с соседними районами, но и со многими районами страны. Вот почему в этом государстве на высоте должно быть и министерство культуры».

Антип Назар перебывал во всех проектных институтах, какие только существуют в Кишиневе, и вернулся с проектом, в котором, помимо множества кабинетов, помещений и комнат, был предусмотрен и зрительный зал на тысячу мест.

Монументальное здание, которое должно стать центром села, требовало огромных расходов. «Ты не мог выбрать проект поскромнее?» — спросил Мога.

«Конечно, мог! Но через несколько лет нам пришлось бы построить еще один дворец, чтобы удовлетворить требованиям времени. В чем же преимущество?»

Мога вынес вопрос на общее собрание. Проект, предложенный Назаром, был утвержден. Здание построили за три года. Фасад был увенчан классическим фронтоном, который поддерживали четыре высокие колонны под капителью, что придавало зданию торжественный вид. Прямоугольную стену фронтона строители по собственной инициативе покрыли барельефом из гипса, изображающим виноградные гроздья и листья, а посредине — гигантского аиста, держащего кисть винограда в длинном клюве.

Мога взбеленился: «Это что? Винзавод?» — и заставил рабочих стесать и виноградные гроздья, и листья, и аиста…

Затем позвал мастера Жувалэ и приказал ему сделать на фронтоне народный орнамент. Хлеб и песня — вот что должно формировать духовный мир человека, его веру, его силу!..

Белое величественное здание дворца, с огромными окнами, через которые щедро льется свет, сразу изменило лицо села, омолодило, украсило его.

Назар подал счастливую мысль — одновременно со строительством дворца благоустроить и площадь перед ним. И когда здание было готово, то на площади уже росли розы невиданных до той поры жителями Стэнкуцы оттенков, серебристые ели, привезенные Лянкой из Кишинева, которые соревновались своей голубизной со стенами здания…

Назар настоял на том, чтобы для внутренней отделки пригласили из столицы лучших художников. В мозаике, фресках на стенах фойе прошлое должно гармонически сочетаться с настоящим. И это создание рук человеческих пробудит в людях законную гордость. Назар хотел, чтобы все, что делалось, таило в себе глубокий смысл и служило не одному поколению…

Открытие дворца происходило в самой торжественной обстановке. Прибыли гости из столицы, из других районов, собралось все село. Играл колхозный оркестр… Приехал со спектаклем театр из Кишинева — артистам очень понравились сцена и прием, оказанный зрителями. Они предложили правлению: а не заключить ли договор сроком на десять лет? Назар заволновался и поспешил ответить согласием, — впервые тогда Мога увидел Назара таким возбужденным, у него даже увлажнились глаза.

Стэнкучане катили волнами, волнами, как поток, спешащий в долину. Мужчины и женщины, дети и старики, все приодетые, с веселым гомоном, и мош Ион Прикоп, шедший в середине этой толпы, сказал так, словно увидел диво: «Ишь ты, как на праздник, идет народ!».

Поздней ночью, когда люди разошлись по домам, уехали и гости после устроенного Могой банкета. Когда стихли шумы и голоса, Мога остался один и еще раз прошелся по залам дворца, словно ночной патруль. Он остановился в фойе перед фресками, вызвавшими всеобщее восхищение. В центре мозаичного панно стоял, опершись на меч, молодой гордый богатырь — мастер увековечил образ Новака, легендарного гайдука. Казалось, он взял под свое покровительство и богатства земли, и людскую радость.

Мога пристально глядел на него и думал, что надо благодарить за все Назара. Этот дом со временем станет сердцем села. И лишь теперь всем своим существом Мога понял величие дворца и как бы вписал его навеки в пейзаж села.

«Ты золотой парень, старина», — сказал он, обращаясь не то к богатырю с мечом, не то к Назару.

Сколько раз потом выходил он на трибуну в этом зале! Сто, тысячу раз? И сколько еще людей выступало с этой трибуны? Весь колхоз. Да, весь колхоз. И много других…

…Теперь снова настал его черед подыматься на трибуну. В последний раз… В зале стоял глухой шум, похожий на дальний прибой, на лесной шелест, когда ветер задевает только верхушки деревьев. Мога как наяву увидел присутствующих и попытался уловить в этом гомоне пульс того собрания, которое будет скоро. И не мог уловить.

Зал гудел. И среди этого гула можно было различить: «…Пусть останется Мога!».

«Люди добрые! Если мы его освободим…. На его место нужно избрать товарища Лянку…