Возвращение к истоку

Особист уже стоял у трапа челнока - плотный коренастый толстячок в серо-зеленой камуфляжной форме. Мы с Зайдой не спеша потопали к нему прямо от турникета и не думая ускорять шаг. О чем бы он ни хотел сообщить, вряд ли ради этого стоило торопиться. Условия контракта с нашей стороны выполнены, а если проблема связана с доставленным на Пустошь пассажиром, то опять же мы-то тут причем? Нам платят, мы везем. Мы люди нейтральные. Удобная позиция.

Пока мы приближались, капитан смотрел в нашу сторону с выражением озабоченного ожидания. Ему пришлось для этого здорово постараться, с такой рожей изображать озабоченность - все равно что выжимать слезу из кирпича. Камуфляжная форма несколько смягчала несуразность его облика, но военное кепи на слишком крупной для его комплекции голове смотрелось несколько комично. Очень уж большое кепи пришлось сшить на такой котелок. Впрочем, чем ближе мы подходили, тем менее забавным он мне казался. С такой отталкивающей внешностью можно пугать детей без маски: казалось, неведомая сила стянула все его лицо в центр физиономии - крошечный рот, едва обозначившийся нос, затерявшиеся под широченным лбом белесые, красноватые глазки. Да еще кожа бледная, как у покойника. Но для начальника службы безопасности такой облик в самый раз - наверняка помогает при допросах. Шутка. Попытка получить хоть какие-то сведения об этом типе в местной сети успехом не увенчалась: зашитая в служебные чипы военных информация, как правило, свободно курсирует только среди своих подразделений, тем более у представителей секретных служб. Но несколькими минутами раньше он сам представился Зайде, когда вызывал ее к челноку от турникета: капитан Юрин Семик, заместитель начальника службы безопасности военной базы «Зеро».

Капитан дождался, когда мы подойдем поближе, и преувеличенно любезно заговорил, выставив вперед ладони останавливающим жестом:

- Зайда, коллега моя драгоценная, будь ласкова, не подходи ближе, иначе мне придется задирать голову для любования твоим прекрасным лицом, а такая досадная мелочь здорово портит удовольствие.

Зайда изобразила вежливую улыбку в ответ на комплимент от такой сомнительной личности, но остановилась, как капитан и просил, в двух шагах, а я замер рядом с ней, не без иронии окидывая это чудо природы взглядом.

- Так в чем дело, капитан?

- Прошу прощения за беспокойство, но у моего командования случились некоторые изменения в планах насчет нашего общего груза, о чем мне и поручено сообщить. Лично.

- И в чем же заключаются эти изменения? - деловито поинтересовалась бикаэлка.

- Да все предельно просто. Разгрузку техники решено произвести на базе. Всех-то дел - взлететь, помахать крылышками несколько минут и опять приземлиться. Наши техники уже ждут, к разгрузке приступят немедленно, и скоро вы будете свободны, как птицы после…

- Хорошего пинка, - закончил я за капитана. - А как же ваша секретность, на которую вы ссылались раньше, а, капитан? Заставили нас зря жечь дорогостоящее топливо для посадки в космопорте?

Капитан зыркнул в мою сторону и снова уставился на Зайду, видимо решив, что моя персона его внимания не стоит. Сегодня у меня день такой - все, с кем встречаюсь, отводят мне роль мебели. Отчасти потому, что я - заложник своей внешности. Бикаэльцы мужского пола обычно не покидают материнскую планету по совершенно простой причине - они имеют разум детей, какие-то древние генетические отклонения, поэтому и отношение в известном космосе к ним сложилось соответствующее. Такого подхода не перебивал даже тот факт что по всем признакам я - полукровка, а значит, соображалка у меня не хуже, чем у обычных людей. Но бороться с этим забавным предубеждением я не очень-то и старался, иногда это довольно удобно - когда люди не воспринимают тебя всерьез и не осторожничают в твоем присутствии. Можно узнать много любопытного.

- Ситуация изменилась, - сухо ответил капитан Зайде.

- В таком случае я должна знать причину.

- А вот это совсем не обязательно, - капитан погрозил Зайде пальцем, словно шаловливому ребенку. Если учесть, что «ребенок» выше его натри головы и смотреть на него капитану все равно приходится снизу вверх, то его попытка держаться непринужденно даже вызывает определенное уважение. - По контракту заказчик имеет право сам выбирать место разгрузки, и поверьте мне на слово, на базе есть где посадить челнок. А приказы командования обсуждать с посторонними я не намерен.

Вот как ты заговорил, наш любезный особист.

К сожалению, в отличие от Лайнуса, истинных мыслей и намерений в башке этого хитророжего фрукта я прочесть не мог, пока я умел только закрываться от самого Лайнуса, и то лишь потому, что много лет находился рядом с ним и научился его чувствовать. Можно сказать, между нами возникло что-то вроде родственной ментальной связи…