Возвращение фараона

Как только появились звезды, Сути поднял глаза к небу, пытаясь расшифровать послание и мысленно проводя между ними линии. Вдруг падающая звезда прочертила небо и указала путь, который Сути запечатлел в памяти. Видимо, в этом направлении и следовало идти.

Даже будучи породненным с пустыней на уровне инстинктов, Сути ощущал, с какой тяжестью наваливалась на него жара; каждый шаг приносил страдания, но он продолжал идти за невидимой звездой. Жажда вынудила его осушить бурдюки. Сути упал на колени. Далеко, вне досягаемости, – красная гора. У него не было сил разведать скалы в поисках источника воды. Однако он не ошибался. Сути пожалел, что не рожден ориксом, способным скакать к солнцу, не чувствуя усталости.

Он поднялся, доказывая пустыне, что питался ее силой. Ноги сами шли вперед. Время тянулось мучительно медленно.

Снова упав, Сути вдруг почувствовал, что раздавил коленом глиняный черепок. Он недоверчиво поднял осколок глиняного сосуда.

Здесь жили люди. Возможно, лагерь кочевников. Сути пошел вперед, чувствуя под ногами хруст: повсюду валялись черепки горшков. Несмотря на усиливавшуюся тяжесть во всем теле, он вскарабкался на скалу, закрывавшую ему обзор, и увидел... потерянный город.

Наполовину разрушенный кирпичный сторожевой пост, дома с зияющими глазницами окон и дверей, готовый обрушиться храм без кровли... И красная гора, пронизанная галереями, цистерны для сбора дождевой воды, наклонные каменные столы для мытья золота, каменные хижины, где горняки хранили свои инструменты! И всюду красноватый песок.

Сути подбежал к цистерне, требуя от своих подгибающихся ног последнего усилия. Он взобрался на каменный борт цистерны и упал в нее. Вода была теплая, божественная, каждая пора кожи пропитывалась ею, пока не напилась досыта.

Утолив жажду и испытывая будоражащее опьянение, Сути исследовал поселение. Никаких останков костей – ни человеческих, ни животных. Все вдруг покинули городок, бросив огромную горную разработку. В каждом жилище – украшения, кубки, вазы, амулеты из литого золота и серебра. Одни лишь эти предметы уже составляли колоссальное богатство!

Сути решил все досконально обследовать. Он спустился в глубокую галерею, уходившую к центру горы. И на глаз, и на ощупь Сути определил множество золотоносных жил, которые можно было без особого труда разработать. Количество металла превосходило самые безумные ожидания. Он научит нубийцев добывать несметные богатства. Немного дисциплины – и из них получатся превосходные горняки.

В то утро, когда нубийское солнце окутывало красную гору волшебными лучами, Сути становился властелином мира. Доверенный пустыни, богатый, как царь, он обходил переулки золотого города, его города, пока не заметил стража.

У входа в город сидел огромный лев и наблюдал за человеком. Одним ударом лапы он мог вспороть ему и грудь, и живот. В легендах утверждалось, что этот хищник никогда не смыкал глаз и никогда не спал. Если это правда, то как усыпить его бдительность?

Сути натянул лук. Лев поднялся. Не спеша, величественно он вошел в разрушенный дом. Сути следовало бы уносить ноги, но любопытство взяло верх. Готовый выпустить стрелу он последовал за львом.

Животное исчезло. В полумраке сверкали слитки золота. Брошенный запас, богатство, подаренное ему духом этого места, появившимся в виде льва и вновь ставшим невидимым.

* * *

Пантера была поражена. Сколько чудесных вещей, какое богатство... Сути победил. Золотой город принадлежал ему. Пока она разбирала сокровища, ее возлюбленный руководил командой нубийцев, ловко извлекавших металлы из породы. Они рубили кварц молотками и кирками, крошили скалу, затем мыли породу, отделяя от нее металл: ярко-желтый, темно-желтый, красноватый. Нубийское золото облачалось в восхитительные цвета. В нескольких галереях добывали белое золото. Оно по праву заслужило имя светящегося камня, способного дать свет во мраке, и ценилось не менее обычного золота. Согласно обычаю, нубийцы хранили его в виде самородков или колец.

Сути зашел к Пантере в старый храм, стены которого могли в любой момент рухнуть. Впрочем, это нисколько не беспокоило ливийку, примерявшую ожерелья, серьги и браслеты.

– Мы останемся здесь, – уверенно заявил он. – Ты можешь вообразить себе золотые ворота, серебряный пол, статуи из драгоценных камней?

– Я здесь не останусь. Это место проклято, Сути. Оно изгнало своих жителей.

– Меня не пугает проклятие.

– Не испытывай судьбу.

– Что ты предлагаешь?

– Заберем столько, сколько сможем, найдем наше золото и устроимся в тихом местечке.

– Тебе там быстро наскучит.

Пантера обиженно надула губки. Сути понял, что задел ее за живое, и продолжил:

– Ты мечтаешь о царстве, а не о деревенской жизни. Разве ты не хотела стать знатной дамой, правящей армией служанок?

Она отвернулась.

– Где носить такие ожерелья, если не во дворце перед толпой восхищенных и завистливых придворных? – Сути погладил ее руку необычайно гладким золотым самородком, затем прикоснулся к шее.

– Как приятно... Еще.

Он провел по груди, затем по спине, прежде чем опустился ниже.