Возвращение домой

Неслышно прошла по комнате, толкнула дверь в душевую. Джейк стоял, прижавшись спиной к стенке, держал в руках скомканные вещи и грязные до безобразия ботинки. Застигнутый врасплох, напуганный и готовый на всё. А сам белый, под стать кафельной плитке.

— Ушли они! — Гаргата вырвала из его рук до противного грязные тряпки, вложила вместо них мягкое гигроскопическое полотенце и вышла, так ничего больше и не сказав.

Потом уже, немного попозже, Джейк сидел, развалясь в удобном кресле, закутавшись в огромное мягкое полотенце, отмытый, побрившийся, источающий аромат нежнейших отдушек, и лениво, бессмысленными глазами пялясь на экран, переключал программы.

Из потока льющейся разнообразной информации его заинтересовал лишь блок последних новостей, да и те были не с начала:

— …Предстоящая поездка Императора Ниобы, ещё недавно откладывающаяся по ряду причин, всё же состоится в первых числах следующего месяца. Возможно личное присутствие Его Величества сдвинет дело с мёртвой точки, а стороны, наконец, достигнут компромисса. Посмотрим, что покажет время, как говорят в таких случаях. — Диктор, миловидная, но уже немолодая женщина с короткой стрижкой, таким же серьёзным, почти суровым голосом принялась рассказывать новости, лишённые политической окраски. — А в столице Диомеды, самой густонаселённой Земле Империи, врачи заканчивают последние приготовления. Рождение первых пяти малышей — трёх мальчиков и двух девочек — планируется совершить в ближайшие часы. Семь других близнецов развиваются нормально.

Таким образом, если роды пройдут успешно, можно будет зафиксировать установление мирового рекорда. Рождение двенадцати близнецов одной матерью в течение такого короткого срока — это прорыв в области репродукции человека. Заслуги врачей и матери-рекордистки, — имя её из этических соображений до поры до времени держится… — Терпения у Джейка не хватило, он переключил канал. Всё от него отскакивало, он хотел спать. Стоило закрыть глаза и начать дремать, как стереовизор отключился автоматически, но сам Джейк этого уже не заметил.

Но спал он совсем недолго, минут пятнадцать или двадцать, проснулся внезапно, почувствовав присутствие другого человека рядом. Рванулся, инстинктивно пригибаясь, втягивая голову в плечи, со сна даже не сразу понимая, где он находится. Но когда сообразил, наконец, рассмеялся, взглянул на Гаргату смущённо. Она тоже улыбнулась в ответ, а потом спросила:

— Хочешь спать? А может, поешь сначала? У меня осталось кое-что с ужина. Я разогрею. Это всего несколько минут. Будешь?

Джейк кивнул согласно, устало опуская голову на грудь и закрывая глаза. Всего через пять минут он уже жевал что-то аппетитное, сильно напоминающее ему гриффитскую кухню, но при этом совсем не чувствовал вкуса, будто ватой давился: наверно, потому, что сильно хотел спать.

А Гаргата рядом расстилала огромную двуспальную кровать, ходила по комнате туда-сюда неслышно и всё рассказывала, рассказывала что-то. Джейк не слушал её или если и слушал, то лишь краем уха, но вздрогнул от неожиданного вопроса:

— Ты с матерью когда последний раз на связь выходил?

Джейк встретил её встревоженный взгляд, понял: что-то нехорошее случилось, — и сон как рукой сняло:

— Серьезное что-то, да?

Гаргата повела плечами, будто мёрзла, а может быть, то, о чём она подумала в этот момент, было ей неприятно.

— Корабль на пути к Ниобе был захвачен… Захвачен пиратами с Улиссы.

— О-о-х! — Джейк тяжело вздохнул, отвёл глаза.

О, он мало думал о матери, очень мало, особенно в последнее время.

— Только не бери в голову! Всё уже устроилось. Всех, кто имел государственную ценность, выкупили почти сразу. Сам Император отдал распоряжение… Я связывалась три дня назад с Ниобатой: все уже дома, и карантин прошли, сейчас проходят курс реабилитации. — Гаргата улыбалась, но по лицу её Джейк видел: за этой улыбкой скрыто столько недавних переживаний, искренних дружеских переживаний.

— А я ничего про это не знал, — прошептал Джейк чуть слышно, ставя тарелку себе на колени. О еде он совсем забыл, и есть окончательно расхотелось.

— Тебе не до этого было, правда? — Гаргата ободряюще коснулась его плеча и тут вдруг, заметив повязку, круто сменила тему разговора:

— С рукой у тебя что, Джейк? Почему молчишь? Давай же, давай помогу…

Она ловко распутала тугой узел мокрой повязки, один взгляд на рану — и тут же краткий вопрос:

— Стреляли? — Джейк молча кивнул в ответ. — Я обработаю без анестезина, так быстрее заживёт. Ты не против? — Джейк снова кивнул. Он сейчас был готов, что хочешь стерпеть. И стерпел. Терпел, молчал, и думал. Мама, мамочка, милая моя мамулечка. А я-то, дурак, всё думал, почему никаких вестей от полковника Дарлинга? Почему из дома за всё время ни одного сообщения? Даже отец молчком! Даже он не связался! А никто ничего не знал попросту. Для всех в Гвардии я до сих пор дезертир и преступник. И отец ничего не знает. Если б знал, попытался бы хоть что-нибудь сделать…