Возвращение домой.Том 2.

Что касается меня, то я еще до отъезда дяди Боба решила, что должна освоить машинопись и стенографию. Сперва я недоумевала, где мне этому выучиться: место у нас тут достаточно глухое, однако все утряслось. У Бидди есть подруга, мисс Лэнг, государственная служащая на пенсии, поселившаяся в Бави-Трейси. На днях она приезжала в гости, и после бриджа мы разговорились; я рассказала ей о своих планах, и она пообещала, что будет меня учить. Она явно дело знает, и я не сомневаюсь, что выучусь в два счета. Все равно что заниматься с домашним учителем! Набью руку, добьюсь приличного темпа, и тогда, наверно, пойду служить. Скажем, в женскую вспомогательную службу военно-морских сия. Пусть хотя бы из-за формы — она у них такая нарядная!

Очень надеюсь, что у вас все здоровы. Я так по всем вам скучаю! Интересно, справилась ли Мэри со светомаскировочными шторами. Я занималась этим у Бидди, времени ушло — целая неделя, это притом, что дом — крошечный по сравнению с Нанчерроу. Я очень расстраивалась, что пришлось уехать так внезапно, и пожалуйста, передайте от меня привет полковнику, Мэри, Неттлбедам, Лавди, тете Лавинии и всем-всем.

Да, кстати: письмо с результатами моих университетских экзаменов наверняка пришлют к вам в Нанчерроу, а может быть, мисс Катто позвонит вам и сообщит об этом. В любом случае, когда поступят новости, не будете ли вы добры, если вас не затруднит, переслать результаты мне… или же пусто Лавди мне позвонит. Мне очень не терпится узнать. Пускай это и не имеет особого значения. Теперь уж я вряд ли когда-нибудь попаду в университет.

Как всегда, с наилучшими пожеланиями,

Джудит».

Не прошло и двух недель, как в Аппер-Бикли прибыл ответ на это письмо. Вместе с остальной корреспонденцией он вывалился из почтового ящика на половик — огромный, пухлый конверт, надписанный детскими каракулями Лавди, которые, наряду с ее безнадежной безграмотностью, на протяжении нескольких лет приводили в отчаяние мисс Катто. Джудит удивилась: ни разу не получала она писем от Лавди, да та и не писала сроду ничего, кроме коротеньких записок с выражением благодарности за гостеприимство, которые после визита в гости принято слать хозяевам. Джудит прошла с письмом в гостиную, забралась с ногами в угол дивана и разрезала тяжелый конверт.

Внутри оказались результаты ее вступительных экзаменов и внушительная кипа сложенных листочков дорогой почтовой бумаги, какой пользовались в Нанчерроу. Первым делом она с чрезвычайной осторожностью, словно в руках у нее было нечто взрывоопасное, развернула экзаменационную ведомость и взглянула на результаты. Поначалу она не могла поверить своим глазам, но уже в следующую секунду на нее нахлынули чувства иного рода: облегчение, буйная радость, удовлетворение. Будь рядом с ней кто-нибудь из ее сверстников, она вскочила бы на ноги и пошла в пляс от восторга, но лишь для самой себя казалось довольно глупо устраивать такое представление, Бидди же поехала в Бави-Трейси делать прическу; поэтому Джудит удовольствовалась тем, что еще раз прочла результаты, затем отложила их в сторону и принялась за многословное послание от Лавди.

Дорогая Джудит!

«Нанчерроу, 22 сентября.