Читаем Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез полностью

– Ви нэ правилно считаэте, товарищ Малиновский! – с раздражением сказал Сталин. – У вас было семь армий! На фронте в двести восемьдесят километров, а у товарища Батова – три, гораздо меньшего состава, на фронте в пятьсот сорок километров. А вот подвижность и активность войск Батова в несколько раз превосходила вашу! Поэтому товарищ Батов поедет на Первый Украинский, Второй возьмет генерал-полковник Рейтер, а вы возьмете вспомогательный 3-й Украинский. Потому что опять пробуксовываете и не можете выбить немцев с берегов Самары.

Но между этими словами и приказами прошел месяц с лишним, поэтому вернувшегося с правого берега Дмитрия встретили неласково. Батов и Рейтер опять отличились, а Малиновский и молодой Желтов вынуждены отражать атаки 11-го корпуса немцев и танковой дивизии «Мертвая голова». А пять дней назад на Первомайском форту погиб Бархоткин: немецкий снаряд попал в наблюдательный пункт. Командовал теперь полковник Савватеев, которого Дмитрий не жаловал. Дима связался с Горшковым и объяснил ситуацию. Сергей Георгиевич прислал приказ, отзывающий батальон к месту службы, и, в связи с гибелью начальника разведки, назначил Дмитрия на его место. Но Малиновский понял, что остается без разведки, и уперся: флотилия по-прежнему придана 51-й армии, даже не фронту. Горшкову пришлось выходить на Октябрьского, доказывать тому, что 51-я армия находится далеко от моря, и флотилия ее поддерживать не может, тогда как 18-я армия – нуждается в такой поддержке, и готовится к десантам. Адмирал Кузнецов, до которого дошли эти дрязги, распорядился забрать батальон во вновь формируемую Дунайскую флотилию, костяк которой составляла Азовская флотилия, и новая флотилия активно получала бронекатера и корабли, готовясь к новым боям. Пока шли штабные дрязги, мимо пролетели представление к званию майор морской пехоты, вторая звезда Героя, благо что сумел сам проводить Десфину в Сары-Гель – ей скоро рожать, поэтому ее отпустили свободно. А в батальон вцепились зубами и не отдавали.

Самого «скандалиста и карьериста» особо не держали, но Горшков и Октябрьский поставили ему задачу забрать всех, кто имеет отношение к флоту и соответствующий опыт. К флоту имели отношение все: формировал батальон Бархоткин. В итоге «штабного сражения» потеряли восемьдесят человек, оставшихся служить на 3-м Украинском. Батальон перебазировался в Таврию, в Железный Порт, и с сентября приступил к разведке подступов к Очакову. Положили цветы и поставили водку на могилу Александра Сергеевича, которому посмертно, но все же дали Героя. Пять человек, оставшихся в живых от того самого первого разведвзода флотилии, распили наркомовские на его могиле и дали трехпатронный залп. Чем немедленно вызвали артобстрел Первомайского: 18,3 артиллерийских кабельтова отделяет их от ближайшего немецкого орудия. Немцы и румыны минировали подступы к Очакову, минировали вход в Березанский лиман. Есть сведения, что Березань тоже минирован, и проход между ним и берегом. Периодически мины появляются и в других местах. Немцы продолжают минирование с воздуха. Доложил обстановку: «Противник успел подготовить противодесантную оборону. Ускоренными темпами строят аэродром севернее Очакова. Насытили местность 88-миллиметровками. Крепость и аэродром надежно защищены от ударов с воздуха. Большое количество орудий не дает возможности вести траление».

Операцию признали невозможной, потому что флот пока не получил должного количества боеприпасов, чтобы «снести» Очаков. Тогда Дмитрий предложил разместить в Покровке 152-мм орудия, прикрыв их батареями МЗА и КЗА, плюс, пока погода позволяет, переместить сюда один из истребительных полков для прикрытия батареи.

– У немцев нет орудий, способных достать эту батарею. Мы можем вести беспокоящий огонь как по крепости, так и по аэродрому.

– Шестидюймовых снарядов у нас хватает.

Ночью на Первомайку доставили дальномер, отъюстировали его, замаскировали. На следующую ночь привезли тяжеленные бронесегменты, снятые с Северного форта, которыми три ночи укрывали дальномер. Обстреливали и бомбили форт часто. Сегменты не сильно помогли, дальномер все-таки повредили немцы, но он позволил нормально пристреляться, и впоследствии использовали таблицы, полученные с его помощью. Первый налет дивизион МЛ-20 совершил утром 22 сентября. Флот прислал три тральщика, работу которых должна была прикрыть артиллерия. На глазах у немцев они начали тралить подходы к Кинбурнской косе. Немцы начали пристрелку. Последовала пристрелка со стороны нашего дивизиона. Через залп перешли на поражение. Батарея была подавлена, больше открывать огонь они не решились. Тральцы пробежались между Кинбурном и Березанью, вытралили несколько мин и расстреляли их. Отошли. Немцы, со второй батареи, открыли огонь по Первомайке и получили сразу точный ответ по своим позициям, так как привязка уже была. Батарея замолчала. Дима доложился командующим флотом и флотилией.

– Давай сюда!

Перейти на страницу:

Похожие книги