Возвращение Черного Отряда

Крыша моей нынешней землянки была так низка, что внутрь я мог проникнуть лишь на четвереньках. Оно и к лучшему, иначе бы непременно навернулся. Чтобы добраться до своей подстилки, пришлось сначала перелезть через Дрему, а потом еще и через копье Одноглазого, которое я затащил сюда сам не знаю за каким чертом. Хорошо хоть на тюфяк падать было невысоко.

В эту ночь я определенно блуждал во сне, но потом решительно не мог припомнить, куда меня заносило. Сохранились лишь смутные воспоминания о Сари да обычная чепуха насчет Душелов, избегавшей меня столь же рьяно, сколь и я ее. Проснулся с головной болью, сухостью во рту, жаждой, отчаянной тягой в сортир – и в очень плохом настроении.

Ругнувшись на дядюшку Доя, я протер глаза:

– Проклятие, снаружи уже светло! Тай Дэй, шевели задницей! Попей водички, от похмелья поможет. Дерьмо!

Я и сам напился. Рожа у меня, надо полагать, была зеленая-презеленая.

– Знаменосец!

– А?

По одну сторону от меня стоял Иси, по другую – Очиба.

– Ребята, вы из-под земли выскочили или как?

– Нам пришлось ждать, – сказал Иси.

– Твои люди упорно оберегают твой драгоценный отдых, – добавил Очиба.

Что-то неуловимое в поведении наров внушало тревогу.

– Они молодцы. А вам-то что от меня нужно?

Непохоже, что эти парни явились просто поболтать.

Иси знал диалекты Самоцветных городов получше Очибы, но и он был слабоват по этой части. Однако кое-как передать послание ему удалось.

– Капитан и Лейтенант хотят, чтобы ты знал: пленника Копченого больше нет.

– Больше нет? Ты хочешь сказать – он мертв?

– Как камень, – сказал Очиба.

Я видывал весьма резвые камни задолго до того, как к нашей шайке присоединились эти нары, но решил не спорить. В наши дни мало кто помнит равнину Страха.

– Он убит, – пояснил Иси, видимо решив, что я не врубился.

Некоторое время я стоял с отвисшей челюстью, потом сказал:

– Давайте найдем местечко, где можно спокойно поговорить.

Я прихватил шест-воронобой и отвел парней подальше, чтобы никто нас не подслушал.

– Ну-ка, поподробнее.

Усовершенствованный шест можно было не брать – вороны поблизости не маячили.

– Его нашли с перерезанным горлом, – пояснил Иси.

– Как это могло случиться? Кто-то должен был перебраться через Сингха, и Длиннотень, и Ревуна… Или… Его убили в конуре, так? Он не выбрался?

– Он находился в заточении.

– Надо полагать, убийца не пойман?

Всякий раз, когда речь шла о подлом умерщвлении, мне на ум в первую очередь приходили Нарайян Сингх и его приятели с разноцветными румелами. Но обманники никогда не проливали крови. Нарайян не сделал бы этого даже ради самозащиты.

– Нет.

– А мы знаем, кто он?

– Нет.

– Ладно, иду.

Я направился в лагерь, на ходу выкликая имена офицеров и сержантов:

– Фонарь! Руди! Магарыч! Клу! Бадья!

Вызываемые реагировали так, словно к нам внезапно пожаловал Могаба со всей таглиосской армией. Очень уж громко я орал. Похмелье раскрасило мою вселенную в черно-белое, без компромиссных оттенков.

– Все не так страшно, – заявил я, – просто маленькое происшествие. Придется ненадолго отложить тонк. Все должны быть в полной готовности.

Я вылакал еще пинту воды, а потом пожертвовал такое же количество духам земли.

– Иси, Очиба, идем.

Тай Дэй встрепенулся, схватил бамбуковый шест и, используя его как посох, потащился за мной. Он следовал своим представлениям о долге, невзирая на симпатии и антипатии, не говоря уже о таких мелочах, как слабость или головная боль.

Дядюшка Дой прикоснулся к рукояти Бледного Жезла, словно желая убедиться, что меч не покинул его, и с трудом поплелся за нами. Этим утром он выглядел усталым и очень старым.

– Зачем приперся? – проворчал Костоправ, тоже выглядевший и утомленным, и постаревшим. – Все равно ничем не поможешь.

– Я знал Копченого лучше, чем любой в этом лагере. Я подумал…

– Пустая трата времени. Окажись ты близко, может, и сумел бы догнать его дух.

Я удивился:

– Не имело смысла.

– Еще как имело. Кто-то не хочет, чтобы за ним шпионили.

Я было запротестовал, уверяя, что о Копченом никто не знал, но сразу заткнулся. Старик не был настроен вести дебаты.

– А что говорят остальные? – Надо полагать, их уже расспрашивали, и с немалым пристрастием.

– Никто ничего не видел. Никто ничего не знает. Но, как мне сдается, Ревуну кое-что известно. И он боится, как бы кое-кто не явился по его душу.

– Коли так, для него же лучше поделиться догадками с нами.

Я знал, что пытками из чертова коротышки ничего не выжать.

– Госпожа сказала ему то же самое. Он обдумывает предложение.

– А ведь это возможность переманить его на нашу сторону.

– Как я уже сказал, Мурген, тебе нет нужды трепыхаться. Мы здесь почти такие же смышленые, как ты. И разберемся, что к чему, хоть, может, и не так быстро.

– Не сомневаюсь. Ты слышал, что вытворяла этой ночью Лиза Бовок?

– Форвалака? Нет. О чем ты?

– Она чуть не взбесилась, когда мы с Тай Дэем проходили мимо клетки.

– С ней такое случается время от времени. Госпожа полагает, это животное начало берет верх. Наверное, она пытается привлечь самца.