Возвращение Богов

— А вы сможете это сделать, господин? — спросил посыльный. — До дворца, знаете ли, целая миля.

— Это не проблема, — отозвался Кэшел, улыбаясь со смесью уверенности и тихой гордости. Это будет совсем нетрудно. Коэрли были легче, чем люди, а Расиль была хрупкой даже среди себе подобных. Кроме того, это поднимало ему настроение. Кэшел ор-Кенсет не занимал должного места в совете умных, образованных людей, но он мог присмотреть за происходящими событиями и другими вещами. Поскольку поблизости не было овец, он присматривал за волшебницей Корлов.

***

Шарина услышала стук сапожных гвоздей. Охранники, слонявшиеся без дела у двери в убежище Теноктрис, выпрямились, чтобы принять посетителей. Она уже поворачивалась, когда капитан Аскор окликнул: — Ладно, Колемно, куда ты спешишь на этот раз? К Принцессе или Леди Теноктрис?

Офицеры Кровавых Орлов, как правило, набирались из мелкой знати, поэтому они были способны соблюдать церемониальные формальности, когда считали это необходимым. С другой стороны, даже срочнослужащие офицеры поступали в полк исключительно из-за доказанных навыков и храбрости в бою. Они не всегда использовали надлежащие формы обращения — скорее всего, в большинстве случаев они были неофициальными. Аскор, очевидно, знал курьера.

— К обеим, Аскор, — неофициально ответил Колемно.

Шарина, выйдя за дверь, узнала в этом парне сотрудника Лайаны. Увидев ее, он поклонился и продолжил: — Ваше высочество, Принц Гаррик попросил, чтобы вы и Леди Теноктрис... Шарина почувствовала, что волшебница стоит рядом с ней в дверном проеме. — ... присоединились к нему в его апартаментах на экстренном заседании совета.

— Что за срочность, Мастер Колемно? — спросила Теноктрис. Ей это не было неприятно, но она не стала приукрашивать свое требование такими фразами, как «если вы не против» или «если я могу спросить».

Курьер взглянул на Аскора и его команду, но это было рефлекторно. Как и Кровавые Орлы, окружение Лайаны воспринимало официальные правила как то, чему ты подчиняешься, если они не мешают тебе выполнять свою работу.

— Миледи, — сказал Колемно, — все, что я знаю, это то, что в Паломире, в Империи Паломир, что-то происходит. Один человек по имени Аберус прибыл оттуда сильно израненный. Я не знаю, что он сообщил, но принц услышал это и, не теряя времени, отправил нас на поиски вас всех.

— Мы здесь недалеко от дворца, — сказала Теноктрис Шарине, не пытаясь помешать Колемно и стражникам подслушать. — Позволь мне воспользоваться моментом, чтобы узнать больше прямо сейчас. Я думаю, это будет полезнее, чем ждать, пока другие соберутся с разных концов города.

— Да, конечно, — ответила Шарина. Она кивнула Колемно и охранникам, сказав: — Мы скоро придем, — прежде чем последовать за Теноктрис в ее комнату. Шарина закрыла дверь скорее из вежливости, чем потому, что беспокоилась о том, что могут увидеть мужчины.

Волшебство заставляло большинство людей чувствовать себя неуютно, даже таких храбрых, как те, что были в коридоре. Им было легче игнорировать происходящее, если между ними и заклинаниями была закрытая дверь.

У задней стены комнаты была каменная плита. Пока Теноктрис не подошла к ней, Шарина предполагала, что это просто задняя стенка. Она внимательно присмотрелась, сдвинувшись в сторону, чтобы увидеть край, и обнаружила, что это узорчатый халцедон. Отдельные слои были толщиной с волосок, а вся сборка была толщиной не более дюйма.

— «Получилась бы очень изящная камея», — подумала Шарина, — «хотя для чего она здесь?»

— Ториал бойчуа нофи! — промолвила Теноктрис и щелкнула пальцами левой руки. На ее теперь уже молодом лице появилась широкая улыбка.

Большая сила не сделала Теноктрис хвастливой или задавакой, но она явно наслаждалась тем, что теперь может делать то, чего не может большинство волшебников. Учитывая, что большая сила Теноктрис обходилась без прикосновений, которые в прошлом ставили ее выше других волшебников, Шарина тоже была в восторге. Силам добра нужны были самые могущественные союзники, которых они могли заполучить.

По щелчку пальцев волшебницы коричневый внешний слой халцедона разрушился, будто его вырезали демоны. То, что раньше было однообразной скалой, внезапно превратилось в рельефную карту, на которой нити рек извивались во всех направлениях к окружающему морю.

Прежде чем Шарина успела осознать это, Теноктрис крикнула: — Зончар! — с еще одним щелчком пальцев, и карта континента превратилась в схему городских улиц. Изображенный город был огромен, но его неровные края, казалось, растворялись в массе растительности.