Возвращение блудного Конструктора

– Кого мы успеем эвакуировать за оставшуюся неделю до подхода БВ к Солнцу? Даже если задействуем весь флот и внешние метро? И куда?

– Из двух зол выбирают меньшее…

– Вот мы и будем выбирать, если не найдем компромиссного решения. – Но ведь Земля уже решила, все десять миллиардов землян!

– Готовить и принимать решения должны профессионалы! – Голос Железовского громыхнул, как отзвук обвала в горах. – Специалисты высокой квалификации. Не верить им – значит не верить себе, люди должны это понять. А для этого им надо дать полную информацию обо всем, с чем мы столкнулись. За нами – мы сами, и никого больше! Помните это.

Ратибор вздрогнул: Аристарх повторял слова Грехова. Эти люди были удивительно похожи – не только точностью оценки происходящего и реакцией на внешние раздражители, но и глубиной видения и знанием психологии людей.

– Когда будет закончен монтаж кольца?

– Через двое суток плюс-минус два часа, – ответил Сварог, незримо присутствующий при любой беседе.

– Работайте. – Железовский некоторое время разглядывал зеленоватое сетчатое пятно чужанского «перевертыша» и с неожиданными для столь громоздкого тела легкостью и кошачьей гибкостью встал. – Идемте, Ингвар.

– Я бы остался, – начал было Эрберг.

– В качестве посаженого отца?

Командор погранслужбы побагровел. Он не понимал юмора и не знал, что коллега способен шутить. И в этот момент в зал вошла Анастасия Демидова. Отыскала взглядом Берестова. Глаза ее на миг вспыхнули, выдав переполнявшие душу чувства.

– Эфаналитик Демидова. Откомандирована в распоряжение оператора «Шторма».

– А ты говоришь – останусь, – проворчал Железовский, махнул рукой Ратибору и вышел.

Эрберг догнал его у входа в отсек метро.

– Итак, минус один. К-мигрантов осталось тринадцать. Много это или мало?

– Узнаем.

– Дай бог, чтобы не слишком поздно. Кстати, что-то я не видел эту девицу в твоем отделе раньше.

– Она принята недавно, работает пока аналитиком ИВК.

– Твой опер смотрел на нее, как на явление Христа народу.

Железовский ухмыльнулся и первым вошел в кабину метро.

Десятиместный орбитально-воздушный куттер с кажущейся неторопливостью плыл над сплошным морем облаков, насквозь пронизанных солнцем; ведомый автоматом, он возвращался с приземельских заводов, неся в своем хрустальном чреве руководителей тревожных служб человечества: председателя Совета безопасности Ярополка Баренца, президента Академии наук Земли Максимова, директора УАСС Кий-Короната и председателя Высшего координационного совета Хакана Рооба. В составе чрезвычайной комиссии они участвовали в расследовании инцидента с остановкой конвейеров сразу на трех заводах и вернуться на Землю решили не на метро, а более романтическим способом, как некогда космонавты на своих допотопных ракетах с двигателями на химическом топливе.

– Опоздаем, – нарушил молчание Максимов. Он имел в виду, что по традиции на заседания синклита ВКС надо было явиться «наяву», а не по «динго»-связи в виде голографического фантома.

– Я все же хотел бы знать ваше мнение до начала совещания, – сказал Баренц, поправив усик рации «спрута» над ухом. – Институт согласия не дал однозначного решения конфликта, несмотря на рекомендации глобалистов [49], а поиск возможного компромисса может затянуться надолго, прецедентов-то, подобных нынешнему, история еще не знала.

– Глобалисты не боги, – холодно сказал Кий-Коронат. – Да, не отрицаю, когда-то они успешно решали метаглобальные проблемы в масштабах планеты: сохранение мира на Земле, разоружение, социально-экономические и экологические последствия научно-технического прогресса, искривление социализма, но вряд ли они способны справиться с масштабами Конструктора. К сожалению, мы сами не знаем, нравственно или безнравственно спасать себя ценою жизни Конструктора. Споры не утихают до сих пор. Однако давайте не опускаться до этого уровня, уровня схоластически дилетантских рассуждений, у нас с вами нет альтернативы: спасать или не спасать – ясно, что спасать. Но сработает ли Т-конус, вот в чем вопрос! И если нет, то что мы станем делать?

Куттер нырнул в белоснежную кипень облаков, в кабине потемнело, зеленый огонек «джорджа» – автопилота на плоском сетчатом диске в носу аппарата стал заметнее.

– А что глобалисты предлагают конкретно? – проскрипел Хакан Рооб.

– Они предлагают опереться на массовое сознание, – усмехнулся Максимов. – Последовать законам теории коллективных решений. Физики пока молчат, углубившись в поиск способов связи с Конструктором, а чистые философы предлагают оставить все как есть.

– В принципе философы правы, – сказал Баренц. – Или, во всяком случае, более моральны, чем мы с вами.

– Ну, положим, это спорно, – поморщился Кий-Коронат. – Нравственность и мораль – это, по сути, формы кооперативного поведения людей, облегчающие им совместное существование, а что на деле предлагают философы? Загробный мир? Благодарю покорно! Компромиссов в этом вопросе быть не может. Да и как может быть безнравственным желание жить?